"Михаил Соколов. Гладиатор " - читать интересную книгу автора

- Сегодня к вечеру начнут заполняться. Завтра здесь уже будет все
забито. То же самое и в другом крыле.
- Сколько же здесь машин помещается?
- Если под завязку, то около ста.
- Не так уж и много.
- Сюда на машинах приезжают только любители или особо важные персоны,
которые могут и самолетом машину перевезти.
- Даже так! - удивился Николай. - Кто же это такие?
Представитель среднего класса, разговорившийся, вероятно,
исключительно потому, что демократично-джинсовый вид Николая стирал всякую
социальную грань, вздернул брови и, дабы сомнений не оставалось,
многозначительно указал пальцем в потолок, не сказав больше ни слова. И так
понятно.
Тут и дошли. Джип стоял в боксе, Николай его узнал, черненького.
- Вы первый раз? - спросил служащий.
- Что?
- Первый раз берете здесь машину?
- Да.
- Тогда я сяду за руль и покажу, как выезжать.
- О'кей.
- Николай отдал ключи и сел на место рядом с водителем. Парень выехал,
свернул налево и, одолев длинный пролет, осторожно въехал в очень
просторный бокс.., вернее, в то, что на первый взгляд показалось боксом.
Сзади зашумело, Николай оглянулся и увидел опускающуюся стальную решетку.
Потом пол под ними дрогнул и лифт (это был грузовой лифт) пополз вверх.
Поднимались недолго. Остановились. Впереди стала наклоняться в их
сторону тяжелая железная дверь. Та самая, к которой снаружи подвел его
посыльный. Оставалось только выехать. Что он и сделал.
Ворота были закрыты. Николай коротко просигналил. Из будки выполз
просыпающийся охранник с "Калашниковым" на плече и, зевая, отправился
вручную открывать ворота. Пока открывал, Николай вспомнил о вчерашнем
трофее, пошарил под сиденьем, ничего не нашел, оглянулся и, случайно бросив
взгляд на пол, увидел под своим креслом ремень и складывающийся
металлический приклад автомата. Надо же, как бережно здесь относятся к
чужой собственности!
Он же вчера оставил этот "Калашников" на переднем сиденье после того,
как обезоружил часового. И автомат не изъяли, а просто сбросили на пол,
чтобы не маячил. Может, действительно, взяв его на службу, Качаури таким
образом распорядился и к его персоне относится всерьез. Если это так, то
единственный несерьезный человек здесь он сам.
Ворота открыты, путь свободен. Он махнул все еще зевающему парню в
открытое окошко и поехал дальше.
Воздух свеж, чуть влажен и пронизан какой-то праздничной розоватой
дымкой. Пошли деревья. Солнце неуклонно восходило по пустому небу, и, хоть
время настоящей жары еще не наступило, все было полно ожиданием пекла. Пока
же, преодолевая пологие буераки и небольшие подъемы, Николай сквозь ровный
рокот мотора мог слышать свист, треньканье, чириканье и пронзительные трели
птиц, а может, иных каких-либо певче-голосистых тварей. Он немедленно
закурил, привнося завершающий штрих в несложную систему удовольствий
попавшего на лоно дикой природы горожанина. Мысль развить, впрочем, до