"Михаил Соколов. Гладиатор " - читать интересную книгу автора

- У Качаури Отари Карловича. В его доме отдыха.
Тут Валера и застопорился. Он как раз укладывал на дно лодки баллоны
акваланга. Услышав, застыл, медленно повернул голову, посмотрел на Николая.
- Вы не работаете? Отдыхаете? - недоверчиво спросил он.
- Считай так, отдыхаю.
- Тогда.., тогда зачем вы у нас берете? У него же...
Хотя это же ваше дело, правда? Вы платите за прокат, мы ничего не
видим и не знаем. Правда, да?
Пришлось согласиться.
Николай отдал Валере двести баксов (расписки или иного документа,
естественно, не подразумевалось), попросил присмотреть за машиной, дернул
шнур зажигания, завел мотор, вывел лодку из тихой заводи водной станции
и.., вперед.
Ровно и дико ревет "Вихрь", лодка гулко грохочет днищем о гребни волн,
а позади за кормой шумит и кипит бледно-снежная дорога.
Дул сладкий ветер, и солнце горячо стояло в вышине. Николай сбросил
рубашку, брюки и летел, летел...
Вокруг широко и свободно трепетала колючим серебром равнина моря, на
берегу раскинулся город, постепенно уходя все дальше в сторону. Жарко пекло
солнце, но скоро, гораздо быстрее, чем он думал, показались скалы
заповедника, и ему уже пришлось высматривать, напрягая память, зыбкие
приметы своей цели.
Наконец доплыл. Во всяком случае, берег напротив был вроде бы тот.
Ему, однако, пришлось сделать несколько широких кругов, прежде чем
появилось приблизительно похожее место. Как и советовал Валера, сбросил на
всякий случай плавучий якорь - что-то вроде небольшого парашюта с
поплавком, надел ласты, маску, трубку и прыгнул в воду.
Как давно он не нырял в маске! С восемнадцати лет.
Было тогда все впереди, любое ощущение казалось преддверием в то
необыкновенное, что ждет за порогом - еще шаг, и откроется прекрасное,
далекое, ожидаемое. Но уже тогда знал, как опасно откладывать что-либо на
потом, всегда надо пользоваться единственным случаем, даже вот таким, вроде
бы не имеющим ничего общего с памятью его прежнего.
И он стал кругами плавать по поверхности, лишь опустив маску под воду
и изредка продувая дыхательную трубку от случайного захлеста воды. Он
плавал, далеко видя все внизу в зеленоватом свете подводных сумерек.
Все было такое знакомое, прежнее; ощущение свободы, легкости, силы -
все отвлекало его от цели, которая тут же перестала казаться столь важной.
Дно было неровное, совершенно черные бездны перемежались холмистыми
возвышенностями. Видимость - метров тридцать-пятьдесят.., впрочем, точно он
определить не мог, руководствуясь ощущениями... Грубо-древняя, горбатая,
какая-то окаменевшая от времени до вечной несокрушимости, видимая
поверхность дна, покрытая колыхающейся травой - спутанными зарослями, где
изредка и зыбко мерцал бок проплывающей рыбы... Одно сразу бросалось в
глаза, одно указывало, что все-таки кое-что изменилось за прошедшие десять
лет с тех пор, как он, еще мальчишкой, юношей, нырял в море, но, может
быть, только здесь: прежде не было под водой столько мусора, столько
грязного, черно-мрачного лома, столько отходов бестолково-хозяйственной
деятельности: большие и малые остовы судов, железные конструкции,
колыхающийся мусор вперемежку с водорослями, обломки... И чем глубже, тем