"Михаил Соколов. Двойник мафиозо" - читать интересную книгу автора

его закружилась. Как бы со стороны он услышал собственный голос,
спрашивающий Лену: - Что это? И её голос: - Травка. Ты разве не куришь? -
Курю. Сигареты, - глупо ответил он. Лена засмеялась. - Это тоже сигареты.
Не стесняйся, кури. Здесь все ширяются, нюхают и курят. Обычное дело. И
вдруг вновь все стало четким, ясным. Официант принес коктейли, какие-то
салаты, блюдечки с орешками. Совсем рядом небольшой оркестрик из пяти
человек играл что-то медленное, на ярко освещенном пятачке танцевало
несколько пар. Лена быстро выпила половину своего стакана, оглянулась
вокруг и повернулась к Александру. - Допивай, Саня, и пошли танцевать. Он
послушно выпил весь стакан. Настроение мгновенно стало лучше, а формы Лены,
под ничего не не скрывающим платьицем, - особенно соблазнительными. Немного
неприятно было идти на всеобщее обозрение с повязкой на лбу, хоть и
обновленной недавно приходящим врачом в особняке Станислава Сергеевича, но
неприятно не настолько, чтобы лишить себя удовольствия ощутить Лену в своих
объятиях. Тем более, что настроение продолжало улучшаться, а все глупые
мысли о том, что его принимают за другого, стали казаться смешными. Этот
ресторанный зал был маленький, почти камерный, и из двадцати - двадцати
пяти столов были заняты едва половина. Как Александр и предвидел, на них
немедленно обратили внимание. Но, как он с тщеславным удовольствием
отметил, смотрели на Лену. Было приятно: с такой роскошной девушкой он
танцевал впервые. Наконец танец окончился. Музыка смолкла, музыканты стали
складывать свои инструменты. Наверное, решили прерваться на короткий отдых.
Лена отошла в сторону к саксофонисту, стала ему что-то говорить. Александр
сделал было шаг в её сторону, но вдруг постыдным образом наступил на
развязавшийся шнурок и чуть не упал. Когда он быстро нагнулся, чтобы
завязать этот проклятый шнурок, вдруг что-то звонко взвилось. По звуку он
решил, что это медная тарелка музыкантов. Лена быстро повернулась,
посмотрела на Александра, а не в сторону музыкальной сцены, где и звякнула
брошенная кем-то тарелка. Александр, повинуясь странному импульсу,
оглянулся в противоположном направлении и успел заметить, как мелькнуло в
открытом, выходящем на вторую, нижнюю палубу окне чье-то лицо... пристально
устремленные на него глаза... что-то еще... пистолет, кажется... Но тут
занавеска, отодвинутая прежде, упала, мужчина скрылся, подошла Лена и, взяв
его под руку, спросила: - Что это с тобой? Ты белый, как мел. Александр
взглянул на её участливое, скорее веселое лицо и, сам понимая, что говорит
глупость, сказал: - Знаешь, мне показалось, что в меня стреляли. Пуля
попала в тарелку, потому что я нагнулся. Лена, откинув голову с копной
тяжелых смоляных волос, завитых в тукие локоны, звонко смеялась. На них
оглядывались в полной тишине её смех был слышен во всех уголках зала. - Так
же крезануться можно, мой милый дурачок. Если на тебя вчера напали на
вокзале какие-то извращенцы, это не значит, что теперь везде надо видеть
убийц. Пошли лучше, - сказала она и, взяв его под руку, решительно повела к
выходу. На этот раз они попали в полутемный бар, где было накурено, пахло
спиртным, пивом. Во всю работали лазеры, выписывая на стенах, потолке и
воздухе разные фантомы, геометрические фигуры. Они сели на высокие табуреты
у стойки бара. Юбка её немедленно задралась, обнажив загорелые ножки, и
Александру страшно захотелось положить руку на её шоколадную кожу. Лена
немедленно заметила его взгляд и улыбнулась. Александр поспешно отвернулся.
В зале было мало посетителей, человек пять, да, точно. Александр повернулся
к Лене. - А почему здесь так мало народу? - спросил он. - Мало? Да вся