"Михаил Соколов. Двойник мафиозо" - читать интересную книгу автора

Санька, мне на работу, не видишь, опаздываю. Было семь часов. А он и забыл
вчера о будильнике. Одевшись, он нашел Риту на кухне, где, двигаясь в
выцветшем халатике как сомнамбула, она уже готовила кофе и ставила на стол
сыр, масло, хлеб. И все хмуро. Заметно смягчилась лишь когда он вспомнил о
деньгах и дал ей сто баксов. И словно бы оплатил дальнейшие услуги:
оказалось, что Рита работает на почте, почти рядом с "Ночной лилией", то
бишь, с клубом, у которого они вчера встретились. - Что это у тебя с
башкой? - равнодушно поинтересовалась Рита. - Все воюешь, все нарываешься.
Так что Рита хоть и не работала в отделе приема посылок и бандеролей, но
ему помогла упаковать коробку с дисками. Адрес он написал до воспребования
в почтовое отделение, возле которого располагалась торговая палатка, где он
работал, а вместо имени начертал номер своего пропуска в тир, который знал,
конечно, наизусть. Рита обещала отослать бандероль ещё утром, как только
приедут экспедиторы. С тем и расстались: она пошла в свой отдел доставки
ставить чайник для новой порции утреннего кофе, а Александр поспешил на
вокзал, где его ждало одно из последних, намечанных на это утро дел. Но не
самое последнее. И не самое опасное.

ГЛАВА 26

ПОПЫТКА К БЕГСТВУ

Александр спешил на вокзал. Чем дальше шло к развязке, тем все сильнее
им овладевал страх оступиться в самый последний момент. Мысль, что за ним,
как обычно здесь, могли следить и сейчас, что кто-то в этот момент
обдумывает возможность убить его, или схватить, задержать, наконец,
становилась невыносимой. Он не решался и остановить машину, вроде этого,
вот, вишневого "Жигули", даже замедлившего ход возле него: либо шофер
"бомбил" случайных прохожих, либо целился лично в него из какого-нибудь
компактного "Узи". Потом напряжение схлынуло, и он понял, что сам
взвинчивает себе нервы - что будет, то и будет. Вот блестящая возможность
проверить на самом деле его, так называемое, везенье, о котором ему все уши
прожужжали. Подумать только, все восхищаются тем, что его никак не убьют!
Он даже остановился на секунду, пораженный этой мыслью: уж не сон ли это?!
Нет, это была реальность. Он ощущал эту реальность легкими, вдыхая чистый,
свежий, ещё не прокаленный солнцем утренний воздух, ощущал каждым нервом,
готовым среагировать на любое к себе обращение, попытку заговорить,
напасть... На вокзале Александр быстро нашел почтовое отделение, купил
конверт, попросил лист бумаги и написал несколько слов на случай, если он
умрет. Заклеив конверт, он адресовал его в Генеральную прокуратуру
Российской Федерации и отправил в Москву заказным письмом. Ему было
страшно, но другого выхода не было, в этом он был уверен. Стоя на тротуаре
возле вокзала, он оглядывался по сторонам в поисках устремленных на него
глаз. Чтобы успокоить себя, он твердил, что основное дело сделано, и ему
уже ничего не страшно. А сам был уверен в обратном. Ему даже казалось, что
он чувствует на себе тяжелый, неподвижный, бесппощадный взгляд. И даже
знал, чей это взгляд: конечно, Воронова. Он стоял, зябко поводя плечами. Не
от холода, от мыслей. Было раннее утро. Народ сновал туда-сюда. По дороге,
сильно ревя, проехал "Зил - музоровоз". Стекла домов через площадь
зеркально сверкали, отражая солнце. Александр вытащил сигарету из пачки,