"Владимир Соколовский. Рыжая магия" - читать интересную книгу автора

непомерными претензиями: мол, и дисциплина-то у вас низкая, и то неправильно
лежит, и другое вы не так сделали. Гнали ее, гнали, а потом не стали
обращать внимания. Тем более что она и вечерами здесь крутилась со своей
собачонкой - стало быть, какой-никакой догляд обеспечивала.
- Где же ты, бабка, вчера была? - спросил, подходя к ней, Федя
Гильмуллин. - Не уследила. Ведь искурочили нам машину-то! - И он показал на
поникший стрелой экскаватор.
Пуделек визгливо затявкал, а бабка откликнулась:
- Ну так оформляйте! Задаром я вам сторожить не согласная! Оформляйте,
ставьте на оклад. Ни щепочки не пропадет. Я ведь тут, рядом, вона где
живу-то! - Она указала на дом, стоящий рядом с забором.
- Нельзя, бабка, - задушевно сказал Костя. - Рады бы, но нельзя. Не
положено, понимаешь? Трибунальное дело может получиться, ечмить твою через
колено!
Выпив, бригадир становился сентиментален.
- Неладно вы живете, ребята. - Комендантша встала в обличительную позу
и погрозила костлявым пальцем. - Ни дела, ни работы толком не знаете, все у
вас воруют, ломают. Надоело мне на это смотреть. Я вот в другой раз сына
сюда пошлю, пускай разбирается! И нечего смеяться. Он у меня следователь,
серьезный мужчина. Все чего-то следывает, наследывает, иной раз и домой
ночью не придет. Я его наругаю, тут, бывало, но не шибко: чего, он ведь
холостой! А может, и работа задержала, ничего не знаю! Вот и сле-едывает
все, насле-едывает все, только что да почему у него там - никогда не скажет.
Я и не спрашиваю, лишь бы мать слушал да уважал. Послушный! Стоит мне только
сказать, он вас всех живо укоротит.
- Ве-ерно, верно! - хрюкнул рецидивист Геня. - Это будет - расстрельная
статья, никак не меньше! Убирайсь, бабка, отсюда, не зли меня!
Старуха ослабила поводок, и собачка тотчас впилась в Генин сапог.
Скрипов с удивлением отшвырнул ее, и она, вырвав цепочку из хозяйкиных рук,
пулей вылетела со стройки, изнемогая в трусливом визге.
- Зачем вы, молодой человек, обидели собаку? - тихо, на шепоте,
спросила старуха. - Что за отношение к животному? Это вам всем зачтется,
помните...
- Кус-сается еще! - вопил обидчик пса. - Рвань блохастая! Убир-райсь,
говорю!
Комендантша прошла мимо них, шурша плащом, сухая и длинная.
- Чего ты обидел ее? - покачал головой Костя. - Ведь не зря же она тут
ходит, всех жучит. Болит, значит, сердце-то. И не за свое болит.
- Болельщица! Скрипит, скрипит... надоело! Сыном еще начала пугать.
Дескать, следователь! Да пошли они все вместе! Что он мне сделает? Что я
здесь - ворую, тяжкие телесные наношу, насилую кого-нибудь? Я здесь работаю.
Так какое она имеет право меня преступником представлять? Я ей еще сделаю
козу, задрыге! Ха, следователь!
- Чего ты раздухарился? - раздался голос Феди Гильмуллина. - Храбрый
стал, как освободился в последний раз? И следователи ему нипочем. Храбрецы:
вы все - от ходки до ходки...
- Может, и статью скажешь?
- Только и разговоров у тебя - статья да статья... Не в статье дело.
Совесть, ответственность должна быть, вот в чем дело-то!
- За что?