"Владимир Соколовский. На Стратилата" - читать интересную книгу автора

Город как был, так и остался чужим; настороженно Пашка вступил на его
улицы. Здесь он три года учился в школе-интернате, да еще полтора на
плотника в местном ПТУ, и все это время было нехорошее: с голодом, страхом,
тоской по дому. И не нужна была Пашке эта учеба, а мать год за годом все
упорно сплавляла его от себя: учись, мол, учись! Хоть ни сердце, ни рука не
лежали к этому топору.
Куда же было пойти? У него не было здесь ни заветных, ни любимых мест.
Послонялся по малолюдным магазинам. Постоял возле столба, созерцая, как
лошадка катит телегу с бидонами; как идет через перекресток пьяная старуха с
сеткой: оттуда свешиваются и метут хвостами пыль два минтая; еще блестят
подобранные, видно, где-то пустые бутылки. Редко-редко протарахтит мотоцикл,
или протрясется машина. Совсем как в лесном поселке, где служил. Только там
на дороге лежал песок, а здесь - глина, замешанная на жирной, словно прах,
пыли.
Но - не стоять же до вечера возле столба, глазея на скудную тутошнюю
жизнь!
Поверх низких домов чуть возносился церковный куполок, и Шмаков двинул
туда. Надо поставить свечку за упокой души бабушки Шуры, умершей этой зимою.
Сам Пашка не очень-то верил в Бога - но бабушка была большая богомольница, а
таких людей положено поминать в церки.


3

Раньше, в его бытность школьником, здесь находился какой-то скобяной
склад: гомонили люди, стояли машины, лошади с телегами. Теперь здание
подновили, покрасили купол, и открыли для служб.
Немногое пространство вокруг церкви было обнесено заборчиком, и у
калитки сидела нищая: нестарая еще, дурно одетая, с лицом коренной бродяги.
- Закрыто, куда идешь! - сказала она.
Пашка не поверил, и вошел на подворье. Подергал дверь храма - и правда
заперто.
- Говорила ведь, - проворчала от калитки нищенка. - Не уноси с
собой-то, оставь убогой.
- Убогая!.. - ухмыльнулся Пашка. - На растворный бы тебя...
- Како твое дело! - огрызнулась она. - Кажный при своем месте кормится.
Ты, солдатик, меня не обижай, не то прибью, право-слово.
- Извини... - Пашке стало неловко. - Я не со зла. Жизнь-то твоя тоже,
гляжу, не мед: церковь закрыта, народу нет, а ты сидишь тут на жаре...
- Пойду скоро. Сожителя жду. Да вот он бежит, враг! Шары-то налил уже.
Вдоль забора приближался к ним мужик с жестоким лицом.
- А ты иди, - сказала нищенка. - Иди, ступай!
Пашка оглянулся на церковь - и увидал выходящего из бокового притвора
человека.
- Что, солдатик? - услыхал он. - Много грехов намотал?
Подошедший был чуть разве постарше Пашки: вздернутый нос, веснушки по
лицу, длинные пушистые волосы. Джинсы, пумовская футболка, кейс в руке.
- Служба не грех, - ответил Шмаков. - Нам и в армии это батюшка
говорил, он приезжал к нам на точку.
- Да я ведь и не батюшка. Так, мелкий причт... Пономарю, свечи зажигаю.