"Юрий Соколов. Строка из стихотворения (Журнал "Наука и жизнь", 1969, N 8)" - читать интересную книгу автора

будет, после нас, что станет с этим миром потом?.


Вадим убрал парус. Лодка, продолжавшая двигаться по инерции, плавно
скользила по спокойной воде, приближаясь к спускавшейся в море высокой
каменной лестнице. Ровные ленты ослепительно белых ступеней, разделенных
темными полосами тени, медленно расходились, вращаясь вокруг невидимого
центра, словно лучи гигантского веера. Осторожно поворачивая румпель,
Вадим подошел к причалу.
- Кажется, мы добрались сюда раньше, чем предполагали при таком ветре,
- сказал он, обращаясь к своему спутнику. - Это хорошо. Не будем спешить.
Не отвечая, Ченей сидел на скамье, ухватившись за борт тонкими,
костлявыми пальцами, и осматривался кругом, поворачивая голову
мгновенными, порывистыми движениями, похожий на большую белую птицу.
Вадима поразило выражение его лица: в непонятном волнении Ченей жадно
смотрел на спокойное море, на уснувшую бухту, окаймленную в отдалении
цепью невысоких скалистых гор, окутанных полуденной дымкой, на встававшие
вдали исполинские здания таинственного города, протянувшегося вдоль
изогнутой береговой полосы. Летний день, ослепительный и знойный, достиг
своего апогея. Стояла полная, не нарушаемая ничем тишина; даже легкое
плескание волн не доносилось в зеркальный затон причала - только ветер,
слабый и ровный, чуть слышно пел иногда в снастях лодки, рождая не звуки,
но словно их неясные и мимолетные тени.
- Я не могу отделаться от впечатления, что краски здесь насыщеннее и
ярче, - сказал Ченей. - И запахи... Как сильно и хорошо пахнет морем! Но,
может быть, это обманчивое чувство - я просто отвык от таких ощущений за
время путешествия. Забыл все...
Они привязали лодку и пошли наверх по середине лестницы, ограниченной с
обеих сторон низкими стенами, сложенными из больших блоков, выпиленных из
серого камня. На уступах стен, поднимавшихся на высоту человеческого
роста, стояли длинные ряды статуй.
Вадим остановился.
- Посмотрите на эти скульптуры. - Он обвел рукой огромное пространство
лестницы. - Видите, там, у воды, фигуры из Древнего Египта, а выше, где
кончаются ступени, установлены работы ваятелей нашего века. Посмотрите,
как не схожи они по самому своему духу, по отраженному в них восприятию
мира.
- И все же у них есть общая черта, - сказал Ченей. - Все они созданы
талантливыми людьми. Я отчетливо чувствую это, хотя символика многих фигур
мне совершенно не понятна...
Разговаривая, они дошли до конца лестницы, и взгляду Ченея открылась
небольшая овальная площадь. Высокие здания обступали ее, охватив широкой
подковой. Слева, на юго-западной стороне, выделяясь четкими силуэтами на
фоне неба, поднимались аскетически строгие, темные небоскребы, отбросив
глубокую тень. Они уходили вверх, узкие и острые, и, по законам
перспективы, сближались в вышине, как бы наклоняясь над площадью. Рядом с
ними, напротив лестницы, стояло более низкое, но массивное и широкое
здание с огромной, изогнутой полукружием колоннадой. Справа, ярко
освещенные солнцем, прижались друг к другу дома, сверкавшие стеклом и
металлом, с легкими, предельно гармоничными пропорциями, похожие на