"Пока варилась каша" - читать интересную книгу автора (Алимов Игорь)

4

Где-то неподалеку сладостно журчала вода, и Джейсон решил погодить умирать. Глупо отдавать концы, не напившись как следует. И Чесотка попробовал приоткрыть глаза.

— …Это хунхуцзы, нуда, хунхуцзы, — уютно вторя воде, журчал неподалеку незнакомый, но, кажется, совершенно неопасный мужской голос. — Голо-страж великого императора. Ну да. Они тут повсюду, повсюду.

— А кто эти… хунху… — Это уже Мэгги, голос вполне бодрый.

— Хун-ху-цзы, — раздельно, по слогам, певуче выговорил мужчина. — Ну да, ну да. Хунхуцзы. Краснобородый муж. Страж императора.

— А что же он скрасился? Ну — исчез? Растворился?

— Его же нету. Мо гуй. Шик — и пропал. Голограмма. Ну да.

Перед глазами Чесотки расстилался потолок. Старый, в давнишних потеках потолок. Джейсон скосил глаза — неподалеку на широком матрасе сидели Мэгги и тот самый китаец, а немного подальше, в глубине неясного пока темного помещения упоительно журчала вода.

— Черт… — проскрипел Джейсон, поднялся на локте, перевалился на живот и как мог быстро пополз на звук.

— Анкл Джей! — обрадовалась Мэгги. — Хаоцзильно! Сэн Лун сразу пробил, что вы вот-вот провэйкапитесь!

— Хаоцзильно? — задумчиво пробормотал китаец. — А… Хаоцзи ла! Ну да, ну да…

Не обращая на них внимания, Чесотка, извиваясь, как припадочная ящерица, утерявшая к тому же хвост, полз и полз к источнику и вскоре достиг цели: в углу пещеры — а теперь Джейсон видел, что находятся они явно под землей, да и многие камни и камешки, некоторые весьма острые, встретившиеся на пути, были тому порукой, — в естественную монолитную чашу из косого обрубка трубы струилась непрерывно столь желанная вода.

Чесотка опустил в чашу руки, потом голову — вода была приятно холодной, пожалуй, невероятно приятной, чертовски приятной, восхитительной. Самой восхитительной из того, что встретилось Джейсону за последние сутки.

— Много не пейте, мистер, — услышал он голос китайца. — Нельзя сразу много.

«А то я не знаю», — ответил бы Чесотка, если бы у него было время размениваться на мелочи. Он осторожно, крохотными глотками пил. Не пил — впитывал. Еще чуть-чуть — и все. Пока все.

— А много их еще… ну этих, хунху?.. — продолжала тем временем Мэгги.

— Есть, есть, — охотно отвечал китаец. — Но не так много. Исчезают. Батарейка садится. Ну да.

— Где мы вообще? — спросил, усевшись рядом с источником, Чесотка. Отер ладонью с губ драгоценные капли и привычно поскреб нос. — Куда нас занесло?

— Это Пэнлай. Планета, — так же охотно сообщил китаец. — Владения великого императора Синь-цзуна.

— А он — сэн Лун, — кивнула на китайца Мэгги. Девушка вполне оправилась и даже улыбалась. Эх, молодость! Дальше-то что?

— Я — Лун, — глубоко кивнул, практически сидя поклонился китаец. — Ну да. Но не Сэн. Лун Вэнь-чжэн. Такое имя.

— А, бросьте, — махнул рукой Чесотка. — С этой пацанвой запросто свихнешься, пока жаргон их сраный разберешь. Объясняю, — продолжил Джейсон, видя на морщинистом лице Луна недоумение. — Сэн — это такое умное сокращение от сэнсэя.

— Сэнсэй, ну да, ну да, — мелко, с пониманием закивал китаец. — Сяньшэн по-нашему. Учитель. Наставник. Старший. Еще: хаоцзильно.

— Ха! — Чесотка почувствовал, что на глазах оживает. — Послушали бы вы, как они ругаются!.. Это вы нас сюда затащили?

— Так, — снова склонил голову китаец. — Вы были… Очень плохо. Очень. Почти мертвые.

— Спасибо, дружище, — машинально поблагодарил Джейсон, хотя вовсе не был уверен, что нынешнее их с

Мэгги положение заслуживает благодарности: ведь они в дикой заднице, наверху песок, и еще неизвестно, есть ли на Пэнлае что-нибудь, способное покинуть орбиту планеты. — Мы у вас в долгу.

— Нет-нет, — протестующее выставил вперед ладошки китаец. — Никакого долга. Ну да. Я сделал правильно.

— Еще бы! — рассмеялась Мэгги: маячившие в воображении Джейсона мрачные перспективы застрять черт знает где и, возможно, навсегда перед ней, похоже, пока не открывались. — Вы нам конкретно похэлпали, сэн! Мы не дотянули бы до ночи…

— Нету ночи, нету, — замотал головой Лун. — Никогда.

— То есть? — удивился Чесотка. Он привык, что ночь обычно бывает. — Почему это? С какой стати?

— Три солнца, — разъяснил спаситель. — Всегда светло. Так.

— Цзибафак… — возмущенно изрекла явно недовольная таким оборотом событий Мэгги и тем повергла китайца в очередной лингвистический ступор.

— Хреново… — протянул Джейсон и повернулся, чтобы еще немного хлебнуть вкусной воды. Три солнца — это до фига, конечно. Явный перебор. — А как до космодрома добраться? До ближайшего? — У Чесотки была очень хорошая страховка, и в случае наличия на планете нормальных средств связи любитель овец еще мог поправить пошатнувшиеся дела. То есть элемент надежды затеплился.

— Тоже нету, — тут же развеял иллюзии Лун.

— А как же вы тут?.. — округлила голубые глаза Мэгги. И запнулась.

— А вот так, — ответил за китайца Джейсон и мрачно оглядел темную пещеру. — Мы по ноздри в дерьме, милая. Так, господин Лун?

— Нет-нет, — возразил китаец. — Рядом нету. А вообще есть. Корабли. Летают. Ну да.

— Нам очень надо, — поспешно сказал Чесотка. — Мы потерпели аварию. Хочется к людям.

— Нас же должны искать… — протянула Мэгги и уставилась на Джейсона. — Нас спасут!

Тот лишь хмыкнул. Искать — держи карман шире. Кому нужен какой-то грузовик, старый к тому же, загруженный разными двуногими атавизмами, трясущимися над крупным рогатым скотом? Нет, потеряв связь, они, конечно, пришлют кого-нибудь. Наверное. Скорее — не кого, а чего. Что. Прилетит автоматический зонд, зафиксирует в вакууме небольшое скопление окаменевших рогов и копыт и отправит рапорт: так, мол, и так, грузовик «Моисей-17» безвозвратно накрылся. Потом планетку быстро осмотрит — ничего нет, сплошной песок, штрих-коды не отзываются — ага, на таком-то расстоянии! — стало быть, никто не уцелел. Еще и снимки пошлет, сволочь бездушная. Безнадега.

— К востоку есть поместье гуна Чэня, — задумчиво сказал Лун. Похоже, чин тоже проникся проблемами спасенных. — Большой гун. Милостивый. Поможет.

— Далеко? — прикидывая, сколько еще выдюжит на своих двоих под целыми тремя солнцами, спросил Джейсон.

— Восемь ли, — кивнул чин. — Четыре километра. Ну да.

— Дойдем, — решил Чесотка, посовещавшись с носом.

— Зонтик дам, — добавил Лун. — Большой. От солнца.

Некоторое время все молчали: Мэгги, пораженная обстоятельствами, пыталась осмыслить происходящее; Джейсон молчал, прикидывая, куда бы налить побольше воды про запас, и для начала как следует намочил огромный клетчатый платок и повязал себе на шею; а о чем молчал китаец Лун — поди догадайся.

— Ладно… — Джейсон поднялся и попробовал ходить: получалось. Ощупал пистолет: на месте. Поднял с каменного пола жилет, встряхнул, достал обрубок сигары (Чесотка всегда резал сигары пополам, так их выходило ровно в два раза больше) и вставил в рот. Сигара была самая настоящая, из Санта-Гаваны. На табаке и виски Джейсон никогда не экономил. — Мы тут у вас поторчим еще немного, если можно, а потом двинем к этому гуну.

— Ну да, ну да, — усиленно закивал чин. — Надо отдыхать. И закусить. Сейчас! — Лун резво вскочил и исчез в темноте.

— Мы влипли, да? — тревожно спросила Мэгги, когда Чесотка опустился рядом с ней на матрац. — В ноль задвинулись?

— Пока еще нет, — успокоил ее Джейсон. Он бы много чего мог сказать племяннице. Например, что она должна радостно скакать на одной ножке, потому как их не расхреначило вместе с остальными, а потом им свезло приземлиться, а не болтаться между звездами, печально глядя на показания счетчика оставшегося кислорода. Или что Мэгги следовало бы облобызать китайца Луна в обе щеки, потому что он вполне бы мог равнодушно пройти мимо, а не затаскивать их бессознательные тела на собственном старческом горбу в эту во всех отношениях приятную пещеру. Но Чесотка ничего не сказал, а лишь чиркнул зажигалкой и раскурил сигару.

— И что теперь?..

— Посмотрим. Не понимаю, как на этом Пэнлае можно…

Джейсон словно споткнулся.

Вот это слово. Как на этом Пэнлае можно… Ну как же его? Да что за черт! На языке вертится, а не дается. Ерунда какая-то. «Как на этом Пэнлае можно…» — напряженно попробовал Чесотка еще раз про себя, но вновь не преуспел. Нужное слово как будто испарилось из его нехитрого лексикона. Будто его оттуда стерли.

Не иначе как последствия теплового удара.

Откуда-то вынырнул чин, прижимая к груди целую кучу неясных в сумраке предметов, но, когда Лун выставил их на пол, принесенное само собой сложилось в невысокую спиртовку, при виде которой у Мэгги отвисла челюсть: еще бы, где теперь такую древность увидишь, да она и не поняла сразу, что это за штука такая, — широкую кастрюльку, три большие фарфоровые пиалы и несколько бумажных свертков. Добродушно улыбаясь, чин установил кастрюльку на спиртовку, вывалил в нее содержимое одного из пакетов, сбегал к источнику за водой и плеснул в кастрюльку, ловко запалил и отрегулировал огонь, добыл из недр халата металлическую ложку на очень длинной ручке и полностью отдался приготовлению пищи.

По пещере поплыли слюноточивые запахи.

Джейсон понял, что хочет есть.

— Отдыхайте, отдыхайте, — предложил, непрерывно подсыпая в кастрюльку из других пакетов, Лун и жестом обозначил, как именно он предлагает отдыхать: лечь на матрас и расслабиться. — Скоро будет еда.

Чесотка как-то сам по себе прилег.

Откуда в пещере берется свет? Странно: вроде бы никаких очевидных дырок в потолке не наблюдается. Ламп тоже не видно. Однако же — слабое, непонятного происхождения сияние исходило… от стен, что ли? Или прямо из воздуха?..

И тут Лун Вэнь-чжэн повернулся к нему и сказал…