"Александр Солженицын. Как нам обустроить Россию" - читать интересную книгу автора

это свойство.
Земля для человека содержит в себе не только хозяйственное значение, но
и нравственное. Об этом убедительно писали у нас Глеб Успенский,
Достоевский, да не только они.
Ослабление тяги к земле - большая опасность для народного характера. А
ныне крестьянское чувство так забито в вытравлено в нашем народе, что, может
быть, его уже и не воскресить, опоздано перепоздано.
Как вводится сегодняшняя аренда - больше обман и издевательство, ни
толку ни ряду, только хуже погубят охоту у людей, потянувшихся к земле.
Арендаторы остаются в гнущей зависимости от колхозно-совхозных властей, и те
могут вволю беззаконствовать. Под аренду выделяются часто худшие,
заброшенные земли, и подороже берут за них, и инвентарь по завышенной цене,
а продукцию вынуждают сдавать подешевле; то не дают обещанных кормов, то
отбирают взятых на откорм животных, пропали и труд, и деньги; а
"сельхозтехника" может внезапно нарушить договор. Да участок земли - это еще
не свобода крестьянина, нужен же и свободный рынок, и доступный транспорт, и
кредит, и ремонт техники, и строительный материал.
За все реформы мы беремся как похуже - так и тут. Только губят дело и
отбивают у людей последнюю веру в обещания власти.
Вообще по сравнению с колхозами - личная аренда (и не от колхозов, а от
местного самоуправления) несомненный шаг к улучшению нашего сельского
хозяйства. В норме, установленной для данной местности (в соответствии с
кадастром), - аренда пожизненная и с неограниченной передачей по наследству;
с отобранием участка лишь в случае небрежного землеуходства, но не от
болезни семьи арендатора; с правом добровольного отказа от участка - и в
этом случае оплатой арендатору того, что он вложил в землю и возвел на ней.
(И для всего этого совсем не нужен специальный административный аппарат над
арендаторами: подобные случаи не будут многочисленны, и с ними управится
местное земство.)
Однако при нынешней нашей отвычке от земли (и оправданном недоверии к
властям, уже столько раз обманывавшим) - арендой, может быть, уже людей и не
привлечь. К тому ж, земельная аренда и не выдерживает экономической
конкуренции с частной собственностью на землю, при которой и гарантировано
длительное улучшение земли, а не истощение, и только при ней мы можем
рассчитывать, что наше сельское хозяйство не будет уступать западному. И
предвидя и требуя самодеятельности во всех областях жизни - как же не
допустить ее с землей? Отказать деревне в частной собственности - значит
закрыть ее уже навсегда.
Но введение ее должно идти с осторожностью. Уже при Столыпине были
строгие ограничения, чтобы земля попадала именно в руки крестьян
земледельцев, а не крупных спекулянтов или на подставные имена, через
"акционерные общества". А сегодня искоренено наше крестьянское сословие,
вымерло; и больше развязанной ловкости у анонимных спекулянтов из теневой
экономики, уже накопивших первичные капиталы; и нынешняя подкупная
администрация не способна на четкий контроль, - сегодня, под маркой же
"акционерных обществ", "организаций", "кооперативов", могли бы скупать едва
ли не латифундии и затем сажать арендаторов уже от себя. (Не говоря уже о
покупке земли иностранцами.) Такие покупки во всяком случае не должны быть
допущены. Если земля окажется расхватана крупными владельцами - это сильно
стеснит жизнь остальных. (Да и не можем мы такое допустить в предвидении