"Наталья Солнцева. Испанские шахматы" - читать интересную книгу автора

другим, а не получать самой. Она невыразимо устала от сочувственных
взглядов, горестных вздохов и покровительственных напутствий. По ночам ей
снилась свобода - от всевозможной опеки, от чужого куска хлеба, от
необходимости подчиняться и ломать себя.
Возможно, поэтому Греза с удовольствием ухаживала за немощными
стариками, которые были рады ее участию, доброму слову, нехитрой заботе и
видели в ней желанного собеседника, близкого человека, призванного скрасить
их печальный близкий уход. Она была их ангелом, их прощальной благодатью, и
это ей нравилось. Некоторые старики имели семью, детей, которые совершенно
забыли и забросили их; некоторые давно потеряли родных и отвыкли от ласки и
человеческого тепла, озлобились, замкнулись, погрязли в своем одиночестве и
болезнях. Все они напоминали Грезе о милосердии и любви, в которых человек
особо нуждается как в первые, так и в последние свои дни на земле. Почему
приход в этот мир и уход из него наполнены болью?
Ответа на этот вопрос Греза не знала. Как не знала она многих вещей:
счастливого детства, родителей, хорошего отдыха, возможности покупать и
носить красивую одежду, есть то, что хочется, а не то, что дешевле, и еще...
бесчисленных естественных проявлений дружбы, понимания и приятия. У нее не
было домашних животных, смешных коллекций значков или марок, альбомов с
семейными фотографиями, личных игрушек, велосипеда, коньков, роликов...
Легче перечислить то, чем она владела, чем то, чего судьба ее лишила. Только
теперь, когда Греза вышла из стен детского дома и получила профессию
социального работника, у нее появились свои деньги, свое жилье и даже кот
Никон, доставшийся ей в наследство вместе с квартирой.
Могла ли она добровольно расстаться хоть с чем-нибудь из сих благ,
включая пропахший многолетней пылью и средством от моли хлам? Для нее этот
ветхий, переживший свою хозяйку скарб являлся вовсе не рухлядью, а символом
некоего домашнего очага, якоря, который определяет место человека в суете и
лихорадке современного мира. Каждый корабль должен иметь свой причал, куда
он может вернуться из любых странствий и где каждая доска, каждый
проржавелый крюк и обросший водорослями камень - священны.
После смерти Фаины Спиридоновны девушка взяла на попечение двух
оставшихся в доме старушек - убирала у них в комнатах, носила белье в
прачечную, готовила диетическую пищу, приносила им продукты и лекарства,
вызывала врача, выслушивала их исповеди, советы и жалобы, потакала их
капризам.
По вечерам Греза приходила к себе, на скорую руку готовила ужин,
кормила Никона и включала телевизор. Лежа на диване с просевшими пружинами и
рассеянно взирая на экран громоздкого допотопного "Рубина", она отдыхала.
- Купи себе новый телик! - неоднократно предлагал сосед. - Не хватает
денег, я одолжу. Или возьми в кредит.
Парень торговал на вещевом рынке кроссовками, получал приличную
зарплату и время от времени преподносил симпатичной соседке подарки - то
конфет купит, то фруктов, то вина. Греза принимала его подношения
настороженно и не отказывалась только из-за старушек, которых тайком
подкармливала из своих запасов. Но взять у Виктора деньги на телевизор она
не решалась, а слово "кредит" вызывало у нее панический страх.
- Не надо мне телевизора, - упрямо отказывалась Греза. - Да и смотреть
нечего. Мыльные сериалы я не люблю, а от хороших фильмов только слезы
проливаю. Лучше не бередить душу.