"Федор Сологуб. Свет и тени (Сб. "Игра и кара")" - читать интересную книгу автора

В тоскливые минуты утра она поверяет свою душу, вспоминает свою
жизнь, - и видит ее пустоту, ненужность, бесцельность. Одно только
бессмысленное мелькание теней, сливающихся в густеющих сумерках.
"Зачем я жила? - спрашивает она себя. - Для сына? Но для чего? Чтобы
и он стал добычею теней, маниаком с узким горизонтом, - прикованный к
иллюзиям, к бессмысленным отражениям на безжизненной стене?"
"И он тоже войдет в жизнь и даст жизнь ряду существований, призрачных
и ненужных, как сон".
Она садится в кресло у окна и думает, думает.
Она заламывает в тоске прекрасные белые руки. Мысли ее разбегаются.
Она смотрит на свои заломленные руки и начинает соображать, какие из
этого могли бы выйти фигуры на тени. Она ловит себя на этом и в испуге
вскакивает.
- Боже мой! - восклицает она. - Да ведь это - безумие.


Глава 22


За обедом мама смотрит на Володю.
"Он побледнел и похудел с тех пор, как ему попалась эта несчастная
книжка. И весь он переменился, - характером и всем. Говорят, характер
перед смертью меняется. Что, если он умрет?"
"Ах, нет, нет, не дай, господи!"
Ложка задрожала в ее руке. Она подняла к образу боязливые глаза.
- Володя, да отчего ж ты не доел супа? - испуганно спрашивает она.
- Не хочется, мама.
- Володя, не капризничай, голубчик, - ведь это же вредно - не есть
супу.
Володя лениво улыбается и медленно кончает суп. Мама налила ему
слишком полную тарелку. Он откидывается на спинку стула и хочет сказать с
досады, что суп был невкусен. Но у мамы такое обеспокоенное лицо, что
Володя не смеет говорить об этом и бледно улыбается.
- Теперь я сыт, - говорит он.
- Ах, нет, Володя, сегодня все твое любимое.
Володя печально вздыхает: он уже знает, что если мама говорит о его
любимых блюдах, то это значит: будет его пичкать. Он догадывается, что и
за чаем мама заставит его, как и вчера, есть мясо.


Глава 23


Вечером мама говорит Володе:
- Володя, милый мой, ты опять увлечешься, - уж лучше ты не затворяй
дверей!
Володя принимается за уроки. Но ему досадно, что за его спиною
открыта дверь и что мама иногда проходит мимо этой двери.
- Я так не могу, - кричит он, шумно отодвигая стул, - я не могу ничем
заняться, когда дверь настежь.