"Марк Солонин. 22 июня, или Когда началась Великая Отечественная война" - читать интересную книгу автора

возглавляемая командующим округа генерал-лейтенантом М.М. Поповым,
отправилась в полевую поездку под Мурманск и Кандалакшу", - вспоминает один
из участников этой поездки, главный маршал авиации (в те дни - командующий
ВВС округа) А.А. Новиков [39]. Мурманск - это не просто север, это уже
заполярный север. Далее товарищ маршал с чувством глубокого возмущения
описывает, как Попов и другие советские генералы наблюдают за столбами пыли,
которые подняли над лесными дорогами выдвигающиеся к границе финские войска.
Другими словами, "полевая поездка" командования округа (фронта) проходила в
непосредственной близости от финской границы. Разглядывание "лесных дорог"
на сопредельной территории (на военном языке это называется
"рекогносцировка") так увлекло командующего, что в Ленинград
генерал-лейтенант Попов вернулся только 23 июня, и весь первый день
советско-германской войны фронтом (округом) командовал прибыший из Москвы в
качестве представителя Ставки К.А. Мерецков [18].
Конечно, можно предположить, что поездка генерала Попова в Мурманск
была связана с подготовкой войск округа к отражению будущего гитлеровского
вторжения. Увы, это не так. Наступления немцев в Заполярье никто не ожидал.
О чем весьма красноречиво свидетельствуют воспоминания подполковника X.
Райзена, командира бомбардировочной группы II/ KG30, о первом налете на
Мурманск 22 июня 1941 года:
"... мы не встретили ни истребительного, ни зенитного противодействия.
Даже самолеты, осуществлявшие штурмовку на малой высоте, не были
обстреляны... вражеской авиации буквально не существовало, немецкие машины
действовали над советской территорией совершенно без помех..." [19]
Да и странная какая-то хронология событий получается: генерал Попов до
начала боевых действий уезжает в Мурманск, чтобы готовить город к "обороне
от немцев", но сразу же покидает его, как только немецкое нападение
становится свершившимся фактом...
Можно и про переброску 1-й танковой дивизии написать, что ее целью было
"укрепление обороны Мурманска". Можно. Бумага все стерпит. Но зачем же
держать советских генералов за полных дураков? Если они хотели перевезти
танковую дивизию к Мурманску - так и везли бы, Кировская железная дорога как
раз до Мурманска и доведена. Какая была нужда за 260 км до места назначения
сворачивать налево и выгружать дивизию в безлюдной и бездорожной лесотундре?
Да и как могла дивизия, оснащенная легкими танками БТ, укрепить оборону
Советского Заполярья? Обратимся еще раз к воспоминаниям командира 1-й тд
генерала В.И. Баранова:
"...действия танкистов усложняла сильно пересеченная местность.
Бездорожье, скалы и крутые сопки, покрытые лесом, лощины и поляны, заросшие
кустарником и усеянные валунами, озера, горные речки, топкие болота... О
применении танков хотя бы в составе батальона не могло быть и речи. Бои
велись мелкими группами, взводами и даже машинами из засад..." [7]
На такой "противотанковой местности" быстроходный БТ неизбежно терял
свое главное качество - подвижность. А других особых достоинств за этой
боевой машиной с противопульным бронированием и легкой 45-мм пушкой никогда
и не числилось. Так неужели танковую дивизию везли за тридевять земель
только для того, чтобы разодрать ее там на мелкие группы и "действовать
отдельными машинами из засад"? Для "укрепления обороны" гораздо проще и
эффективнее было бы в тех же самых эшелонах перебросить в Заполярье десяток
тяжелых артиллерийских полков РГК, да и поставить в засады не легкие танки,