"Владимир Солоухин. Трава" - читать интересную книгу автора

утолить человеческую жажду полета, а тем более его жажду слиться с простором
неба.
Вот, допустим, - прозой пересказываю к случаю свое давнее
стихотворение, - ты не в силах больше терпеть. Ты жил на земле и с усладой
смотрел на белые плывущие облака. Вся твоя сущность тянулась ввысь. Улететь
в небо, раствориться в нем, что может быть желаннее, сла-ще? Судорожно
отсчитываешь ты тридцать рублей, нетер-пеливо топчешься у весов, где сдают
чемоданы, потом около трапа, по которому поднимаются в самолет. Скорее
садишься в кресло. Уши твои забивает грохотом. Каждая твоя клетка неприятно
и болезненно вибрирует вместе со стенками самолета.
Ну что же, вот она, твоя синь, вот они, твои облака. Скопление сырости
и тумана. По стеклу иллюминатора бегут бесконечные капельки воды. Около
желудка тошно-творно сжимает. Назовите мне человека, который, летя в
самолете, вожделенно смотрел бы вверх, на небо, а не вниз, на землю.
Внизу между тем лес, похожий больше на мох. Речка, словно серебристая
нитка. Около речки - зеленая поляна. Какая-то букашечка там, среди поляны.
Человечек! Он лежит на траве, раскинув руки, и смотрит вверх, в небо.
Господи! Скорее туда, на землю, где трава и цветы. Лечь и раскинуть руки...
Моряки, как бы они ни тосковали по морю, хорошо знают, что море
прекрасно только тогда, когда у него есть берег.
Человек сам как трава, как растение, на которое из-вечно действуют две
противоположные силы: тяжести, при-вязанности, прикрепленное к земле и
стремления вверх, полета, роста.
У прорастающего семени появляются два ростка. Один неукоснительно
стремится вниз, а другой кверху. Один превращается в корни, которые все
глубже будут зары-ваться в землю, другой в стебель, а то и в ствол, который
будет тянуться выше в небо. С одной стороны, растение тянет к себе центр
земли, а с другой стороны - центр солнца. Поэтому растение не обвисает,
подобно мертвому бесчувственному шнуру. Пока оно живо, то есть пока оно
способно подвергаться воздействию внешних космических сил и воспринимать их,
оно будет натянуто в пространстве. Оно растягивается в противоположные
стороны двумя, ка-залось бы, враждебными, а на самом деле согласованно
действующими силами.
Как хмель, украшающий дачную террасу, растет вдоль шпагатных струн,
натянутых для него человеком, так вся-кая травинка, всякий стебель и ствол
растут вдоль незри-мого силового луча, натянутого между двумя точками:
центром земли и центром солнца.
Скажут: но бывают же кривые, изогнутые стебли? Где же их скольжение по
прямому лучу? Где же их стремле-ние к свету, где же их прямизна?
Отвечу: прямизна их - в стремлении. Все они рождены, чтобы быть и
расти прямыми. Однако внешние случайные, привходящие, чаще всего
механические силы заставляют их сворачивать с прямого пути. И все же, если
взглянуть на искривленный, на уродливый стебель (ствол), нетрудно заметить,
что, может быть, он и искривился только для того, чтобы обойти внешнее
грубое препятствие, а потом снова подчиниться лучу.
Кроме того, в его стремлении вверх таится глубокое, с трагическим
оттенком противоречие. Чем больше стебель растения подчиняется тяготению
вверх, чем длиннее (выше) он становится, чем больше строительного материала
приходится ему употреблять, строя самого себя, тем он ста-новится тяжелее в
самом земном и вульгарном смысле этого слова. Стебель начинает сгибаться в