"В.А.Солоухин. Владимирские проселки (Лирическая повесть) " - читать интересную книгу автора

Ростовскую земли, а тебе - Новгород, а Смоленск - брату нашему Святославу, а
Киев дадим черниговским князьям, а Галич - нам же!"
Ночью войска двинулись навстречу друг другу. Причем в стане новгородцев
взыграли на трубах, и ратники вдруг дружно крикнули. От этого крика на
суздальцев нашел будто бы переполох. Несколько времени враги смотрели друг
на друга при утреннем солнце и не начинали битвы.
И в четвертый раз Мстислав отправил к суздальцам парламентеров: "Дай
мир, а не дашь мира, то либо вы отсюда отступите на ровное место, а мы на
вас нападем, либо мы отступим к Липеце, а вы на нас нападайте".
"Мир не принимаю и не отступлю, - ответил Ярослав, - вы прошли через
всю нашу землю, так разве этой заросли не перейдете?"
Тогда Мстислав воззвал к войску: "Братья, гора нам не может помочь, и
гора не победит нас; воззрите на силу честного креста и на правду: пойдем к
ним!"
В его стане были славные витязи: Александр Попович со слугою Торопом и
Добрыня Резанич, по прозванию Золотой Пояс. Проезжая между рядами воинов,
князь призывал: "Братья, мы вошли в землю сильную: воззрим на бога и станем
крепко... Не озирайтесь назад. Побежавши, не уйдешь. Забудем, братья, жен,
детей и дома свои. Идите на бой, как кому любо умирать - кто на коне, кто
пеший!"
"Мы на конях не хотим умирать, мы будем биться пешие, как отцы наши
бились на Колокше!" - воскликнули новгородцы. С этими словами они побросали
с себя верхнюю одежду, разулись и босые побежали вперед. Настала жестокая
сеча. Сам Мстислав трижды проехал сквозь неприятельские полки, поражая
направо и налево топором, который был у него привязан к руке сыромятным
ремнем.
"Крики не до смерти убитых и вытье прободенных слышны были в
Юрьеве-Польском, и некому было хоронить трупы убитых. Многие же при бегстве
утонули в реке, некоторые, войдя в реку, умерли. Оставшиеся в живых побегли:
одни ко Владимиру, другие к Переяславлю, третьи - к Юрьеву".
Первым побежал тот, кто всех больше хвалился, то есть Ярослав. За ним
последовал и Юрий. Загнав несколько коней, они к вечеру добрались: один до
Переяславля, другой до Владимира.
Много прошло веков, затянулась, пересохла речка, остались только кусты
на дне долины.
Сквозь огромное время события минувшего представлялись как бы
нереальным. Все эти шлемы, дружины, Мстиславы, Ярославы для нас больше
книжные понятия, чем живые люди или осязаемые вещи. А может, и не было
дипецкой-то битвы? Может, выдумал ее летописец? Поди теперь разберись!
Но вот однажды, сравнительно недавно, женщина из села Адамова, от
которого мы стояли теперь километрах в двух или трех, рвала в кустарнике
траву для коровы. Видит, что-то блеснуло. Подняла. Шапка железная, да такая
чудная. Отряхнула, очистила от земли, обозначилась на шапке иконка и письмо
какое-то серебром. Под шапкой железо комком и вроде бы из колечек
составлено. Колечки спеклись от ржавчины - не разберешь. И главное, не в
земле все это, а сверху лежит, словно вчера кто обронил. Шапка оказалась
боевым шлемом Ярослава, который он или потерял, или сбросил во время
бегства. Теперь шлем этот хранится в Московском Кремле, в Оружейной палате.
Мы тоже походили по кустикам: не блеснет ли что? Но такая удача дважды
не случается. К тому же совсем завечерело. Над полем битвы поднялась луна,