"С.М.Соловьев. Сочинения. (Том 3)" - читать интересную книгу автора

князей русьскых и княгинь, и епископ и игумен, и бояр, и детей моих
духовных. И о сем похвалю бога моего благо, яко сподобил мя худаго имена
князей русьскых написати в лавре св. Саввы, и ныне поминаются имена их в
ектеньях и с женами, и с детьми. Се же имена их: Михаил Святополк, Василий
Владимир, Давыд Святославич, Михаил Олег, Панкратий Святослав, Глеб
Менской, и сколько есть помнил, опричь всех князей русьскых и боляр, и
отпехом литургию за князей русьскых, и за вся хрестьяне 50 литургий, и за
усопшня литургию отпехом. И буди же всем почитающим се с верою и любовию
благословенье от бога и от св. гроба и от всех мест святых. Бога деля,
братие и господие мои, не зазрите худоумью моему и грубости моей. Да не
будеть в похваленье написанье се мене ради, но гроба господня ради кто с
любовью почтеть, да мзду приметь от бога спаса нашего, и бог мира с всеми
вами в веки веков.
Аминь". Даниил встретил в Иерусалиме многих русских паломников -
новгородцев и киевлян.
К описываемому времени относится сочинение другого Даниила, так
называемое Послание Даниила Заточника к князю Юрию Владимировичу
Долгорукому. Из самого умилостивительного послания этого можно узнать
только то, что молодой еще человек, неизвестно какого происхождения и
звания, разгневал князя и был заточен на озеро Лаче; в послании Даниил
ничего не говорит о вине своей; но по сильным выходкам против приближенных
к князю людей и женщин можно догадываться, что он их наговорам приписывал
свое несчастие. Как видно, впоследствии сочинение это было известно
грамотным людям и ценилось благодаря украшениям слога, которые нравились в
старину; сам Даниил, как видно из его слов, считал себя мудрецом; выпишем
несколько строк, чтобы иметь понятие об этой мудрости. "Вострубим, братия,
яко во златокованныя трубы, в разум ума своего, и начнем бити сребреныя
арганы, и возвеем мудрости своя... Не возри на мя, княже господине, яко
волк на ягня; но возри на мя, господине мой, аки мати на младенца. Возри,
господине, на птицы небесные, яко ти ни орют, не сеют, ни в житницу
собирают, но уповают на милость божию; так и мы, княже господине, желаем
твоея милости: зане, господине, кому Боголюбово, а мне горе лютое; кому
Белоозеро, а мне чернее смолы; кому Лачь озеро, а мне, на нем седя, плачь
горки... Княже мой, господине мой! избави мя от нищеты сия, яко серну от
тенета, яко птицу от кляпцы, яко утя от ногтей носимаго ястреба, яко овцу
от уст лвовых. Аз бо есми, княже господине, яко древо при пути: мнози
посекают его и на огнь вмещут; такоже и аз всеми обидим есмь, зане огражен
есмь страхом грозы твоея... Весна бо украшает цветы землю, а ты, княже
господине, оживляеши вся человеки своею милостью, сироты и вдовы, от
вельможь погружаеми... Видех велик зверь, а главы не имеет, тако и добрые
полки без добраго князя погибают. Гусли бо строются персты, тело
основается жилами, а дуб крепится множеством корения: так и град наш
крепится твоею державою, зане князь щедр отец есть всем: слузи бо мнози
отца и матери лишаются и к нему прибегают.
Добру бо господину служа, дослужится свободы; а злу господину служа,
дослужится большия работы. Зане князь щедр, аки река без берегов текуще
всквозе дубравы, напояюща не токмо человецы, но и скоти и вся звери; а
князь скуп, аки река, велик брег имуще каменны: нельзя пити, ни коня
напоити. А боярин щедр, аки кладезь сладок; а скуп боярин, аки кладезь
солон. Не имей себе двора близ княжа двора; не держи села близ княжа села: