"Сергей Михайлович Соловьев. История России с древнейших времен. Том 3" - читать интересную книгу автора

неотъемлемое, независящее ни от каких других условий, равняет между собою
всех Рюриковичей, они прежде всего братья между собою. Особенное значение,
связанное с княжеским родом, ясно выражается в летописи: в 1151 году
киевляне не могли помешать неприятелям переправиться через Днепр по
Зарубскому броду потому, говорит летописец, что князя тут не было, а боярина
не все слушают. "Не крепко бьются дружина и половцы, если с ними не ездим мы
сами", - говорят князья в 1125 году. Когда галицкий боярин Владислав похитил
княжеское достоинство, то летописец говорит, что он ради княжения нашел зло
племени своему и детям своим, ибо ни один князь не призрел детей его за
дерзость отцовскую. По княжескому уговору князь за преступление не мог быть
лишен жизни, как боярин, а наказывался только отнятием волости. Олег
Святославич не хотел позволить, чтоб его судили епископ, игумены и простые
люди (смерды). Братья приглашают его в Киев:
"Приезжай, говорят они, посоветуемся о Русской земле пред епископами,
игуменами, пред мужами отцев наших и пред людьми городскими". Олег отвечает:
"Неприлично судить меня епископу, либо игуменам, либо смердам". Из этих слов
опять видно, что все остальное народонаселение (исключая духовенство) в
отношении к князю носило название смердов, простых людей, не исключая и
дружины, бояр, ибо Олег и мужей отцовских и людей городских означает общим
именем смердов. В этом же значении слово смерды сменяется выражением: черные
люди; так, северские князья во время знаменитого похода на половцев говорят:
"Если побежим и сами спасемся, а черных людей оставим, то грех нам будет их
выдать".
Князь был общее, неотъемлемое название для всех членов Рюрикова рода.
Старший в роде князь назывался великим; но сначала в летописи мы встречаем
очень редко этот титул при имени старшего князя; обыкновенно он придается
только важнейшим князьям и то при описании их кончины, где летописец
обыкновенно в украшенной речи говорит им похвалы. Ярослав I называется
великим князем русским; здесь слово "русский" однозначительно с
"всероссийский", князь всея Руси, потому что Ярослав по смерти брата
Мстислава владел за исключением Полоцка всеми русскими волостями. После
Ярослава названием великого князя величается сын его Всеволод, внук Мономах,
правнук Мстислав, сыновья и внуки последнего, но все только при описании
кончины. Рюрик Ростиславич называется великим князем при жизни и тогда,
когда он не был еще старше всех на Руси, не сидел еще в Киеве; из этого
можно заключить, что название "великий князь" употреблялось иногда просто из
учтивости, от усердия пишущего к известному князю, не имело еще постоянного,
определенного смысла. Но если в южной летописи мы так редко встречаем
название "великий князь", то в Северной Руси оно начинает прилагаться
постоянно к имени Всеволода III и сыновей его, державших старшинство; здесь
даже это название употребляется одно без собственного имени для означения
Всеволода III. Великими князьями всея Руси названы Мономах при описании его
кончины и Юрий Долгорукий при описании кончины Всеволода III: первый с
достаточным правом; второй, как видно, - из особенного усердия северного
летописца к князьям своим. В одном месте летописи, в похвале Мономаху и сыну
его Мстиславу, слово "великий" поставлено позади собственных имен их; так же
не раз поставлено оно позади имени Всеволода III, но один раз явно для
отличия его от другого Всеволода, князя рязанского.
Мы видели, каковы были отношения старшего князя к младшим; видели, что
старший, если он был только названным, а не настоящим отцом для младших,