"Всеволод Сергеевич Соловьев. Жених царевны ("Романовы: Династия в романах") " - читать интересную книгу автора

глубокого снега не осталось и помину. Теплое солнце, поднимаясь все выше и
выше, грело и сушило московскую грязь.
Народ успокоился, бранил на чем свет стоит перепугавшего всю Москву
юродивого, и плохо бы ему пришлось, если бы он показался на улице. Но он
вовремя скрылся, пропал без вести, будто его никогда и не было.
Светит весеннее солнце, пробивается в узкие разноцветные окошки
царицына терема, воздух весны живительной струей пробирается в каждую
щелку. Кипит хлопотливая жизнь царицына муравейника. По низеньким душным
покойчикам, по лесенкам, переходам и чуланчикам идет с утра до вечера
всякая работа, звучат и громкие и тихие речи теремных жилиц, вечные
неизбежные пересуды. Ссоры и мир, дружба и ненависть чередуются друг с
другом ежедневно.
То и дело проносятся разными путями со всех концов Москвы всякие
вести и слухи, но пуще всего занят терем басурманом королевичем - женихом
царевны Ирины.
Теперь это дело не тайное, о нем знают все, только по наказу
государыни не смеют громко говорить об этом деле, пуще же всего молчат о
нем перед царевной. И она молчит, ни у кого ни о чем не спрашивает.
По-видимому, ведет она свою обычную жизнь и ни в чем вокруг нее нет
перемены, но в ней самой перемена большая. Хоть и молчит она, а знает все,
что касается гостей приезжих.
Маша улучает каждый день удобное время и доподлинно докладывает ей
как есть обо всем. Маша же знает гораздо больше, чем княгиня Хованская,
чем сама даже царица.
Быстроногая, легкая и чуткая девочка скользит, как тень, по всем
закоулкам терема, все она видит, все слышит, не ускользает от нее ни одно
слово: за два покоя расслышит она самый тихий, боязливый шепот - и только
узнает что-нибудь новенькое, тотчас же к царевне и передаст ей в ушко
новинку.
Мало того, Маша ухитрилась, не раз и не два, выбираться из терема.
Видела она немцев приезжих, видела она и самого королевича.
Вся трепещущая и радостная, примчалась она к своей царевне и
рассказала ей быстрым, восторженным шепотом о том, что королевич красоты
неописанной. Царевна краснела как маков цвет и жадно слушала,
спрашивала-переспрашивала Машу, так спрашивала, что под конец той уж и
лгать приходилось. Кой-чего она и недоглядела в королевиче, да царевна
знать желает - жаль ей не ответить, жаль не успокоить - вот солгать и
приходится.
Сначала, в первое время по приезде королевича, в тереме все были как
на угольях: все были уверены, что со свадьбой мешкать не станут, и уже
заранее готовились ко всякому веселью.
Но вот прошло целых три месяца. Королевич живет в Китай-городе со
своими немцами, а о свадьбе нет и помину. Царица весь день вздыхает,
вздыхает и княгиня Хованская, а царь-батюшка заглянет в терем - так и тот
вздыхать начнет.
Вот тебе и раз! Ждали веселья всякого, а тут тоска одна, горе - с
чего бы это?
Скоро узнали все, а Маша раньше всех, что королевич упрямится, от
своей басурманской веры отстать не хочет, не желает принять святое
крещение.