"Владимир Рудольфович Соловьев. Солoвьев против Солoвьева. Худеть или не худеть?" - читать интересную книгу автора

поделюсь своим горьким опытом трансформации.
Крибле-крабле-БУМС!

Часть первая

Материалы дела

Все началось с того, что меня страшно обидел Леонид Ярмольник. Он
посмотрел на меня как-то так лукаво и сказал: "Тут вот я подумал, но что бы
ты не обижался на меня, решил сказать, что это Макаревич тебя так назвал -
так что это он сказал, что ты холодец. Нет, подожди, холодец - он такой весь
дрожащий, а ты сбитый. Ты не холодец - ты желатин". Я чувствовал, что все
это говорится не со зла и не без некой симпатии ко мне, и от этого мне было
еще горше.
Я никогда не скрывал своих размеров, что и невозможно, учитывая работу
в эфире. К 37 годам я дошел до 62 размера одежды - выжимал из весов 136 кг
при росте 175 и при этом довольно активно занимался спортом, не без
удовольствия играя в футбол под дружные крики зрителей "Карасик! Карасик!".
Каратэ я не бросал и знал, что так просто не дамся никому, хотя никто особо
и не нарывался. Конечно, я видел себя в зеркале и иллюзий не строил - да, я
большой - заметьте, не толстый, а большой - (спортивное прошлое - много
мышц; я всегда был не маленьким). Как и у всех нас, больших людей, у меня
были заготовлены тысячи ответов худым и шуточек на их счет. Году этак в
1987-м я оказался на мероприятии, проводимом комитетом молодежных
организаций, за одним столом с адвокатом Андреем Макаровым. Он уже тогда был
большим, а я еще только готовился к этому. Андрей много и изящно шутил по
поводу своих размеров, это напоминало легкость Сирано. Правда, защищался не
нос, а живот. Как хорош в этом был адвокат! Начиная от цитирования
Сервантеса - большой значит добрый и заканчивая расхожим - хорошего человека
должно быть много. При этом у Андрея был зеленый пояс по стилю Шиторю от
Сато-сана и он божественно музицировал на фортепьянах, был удачлив, от него
исходил аромат успеха, на который как бабочки слетались очень красивые
барышни. Одним словом, Андрею можно было верить.
Я продолжил дело Андрея и говаривал, что если мужчина не может
прокормить собственный живот, то какже он прокормит любимую женщину, а так
же цитировал своего бухгалтера и милейшую даму Зоеньку Петрову: "Пока
толстый сохнет - худой сдохнет". Верил ли я сам в то, что быть большим
хорошо - не знаю, скорее, понимал, что это данность, и с удивлением
рассматривал джинсы 54 размера, которые носил в 1993 году.
Я поверил в то, что уже ничего нельзя изменить, что я такой из-за
особенности обмена веществ. Большую роль в этом сыграла фраза одного очень
хорошего врача Владимира Сибирского. Как-то во время очередной попытки
потерять вес или найти самоуспокоение я обратился в Первую республиканскую
больницу. Там меня долго всячески исследовали и не без изумления
констатировали, что пациент скорее жив, чем мертв. Милая старушка диетолог
нежным голосом прогнозировала мне смерть от удушья жиром и настоятельно
советовала есть побольше свеклы, морковки и капустки.
От одного общения с ней я чувствовал, как покрываюсь шерсткой, и на
копчике вылезает хвост-помпончик. Володя подытожил мои мучения
успокоительной фразой: "Тебе твой цвет глаз нравится? Ну вот и не мучайся: