"Орест Михайлович Сомов. Гайдамак" - читать интересную книгу автора

молодого безумца. Вид этого человека с первого взгляда не обращал на себя
внимания, но, всмотревшись пристальнее, ие скоро можно было отвести от него
глаза. Он стоял без шапки, которую сронил в толпе. Длинный оселедец
спускался с бритой его головы и закручивался около уха. Смуглое лицо,
правильные черты, орлиный нос, нагибавшийся над черными усами, и быстрые,
проницательные глаза обличали в нем ум, сметливость и хитрость, а широкие
плечи и грудь, крепкие, жилистые руки и богатырское сложение тела ясно
говорили о необыкновенной его силе. В движениях и поступках его, даже в
самом спокойном положении, видны были решительность и смелость. Ему казалось
от роду не более сорока лет, но или сильные страсти, или заботы побороздили
уже чело его морщинами. Он выжидал, пока роскошный молодой чумак, обходивший
в это время круг, с ним поравняется. "Здорово, Лесько",- сказал он гуляке,
когда наконец тот подошел к нему. "Ба! это ты, Кирьяк? давно, от самой
Умани, я с тобою не видался. Здорово, приятель, здорово!" - "Ну, как
поживаешь?"- "Как видишь: бью в свою голову, пью да гуляю".- "А волы?" -
"Всех распродал! Отец отпустил со мною тридцать пар-остался налицо вот этот
батог".- "Хорошо же ты отцу припрочиваешь на старость!"- "А, что будет, то
будет! Живу, пока звенит в кармане, а перестанет звенеть - тогда или под
красную шапку, или в удалую шайку".- "Дело вздумал! то есть: и в том и а
другом случае ты будешь спиною отвечать за голову..." Это истолкование
рассмешило стеснившуюся вкруг них толпу, и молодой чумак, не находя лучшего
ответа, сам рассмеялся.
"А ты, Кирьяк Максимович,- сказал он после короткого молчания своему
знакомцу,- каково чумакуешь? человек ты осторожный и даром копейки не
роняешь; я видел тебя в Умани на пятидесяти парах, и ты привез туда бог
весть сколько московских товаров! С тобою были лихие купчики: также любили
потешиться, как и я грешный!" - "Я и теперь с ними приехал; да переморил
своих бедных волов по этой слякоти и даю им отдых. Добрый человек и скотов
милует, говорит святое писание".- "Знаю, что ты человек письменный; где же
теперь пристал?"-"Я оставил свой табор по Путивльской дороге, над Эсманью, а
сам пришел сюда принанять молодцов; мои почти все разбрелись".- "Если тебе
надобно лихого погонщика, так возьми меня; батог мой исправен... Гей,
цоб!"- прикрикнул он, ловко помахивая ременным батогом своим. "Я добрых
людей не чураюсь,- отвечал Кирьяк,- хочешь, так сейчас к делу; зайдем ко мне
на постоялый двор, а там и к табору". - "Спасибо, что так сговорчив, Кирьяк
Максимович! спасибо, что ты не таков, как те седые чубы, которые бранят нас,
молодых парней, за шалости и не верят, если раз замотаемся... Прощайте,
приятели! вот вам на расставанье". - Тут Лесько метнул в народ последнюю
горсть мелкой монеты; все бросились подбирать - и когда оглянулись, то уж
обоих чумаков как не бывало.

Глава II
То пан Хмелыпщькйй добре учинив,
Польщу эасмутив,
Волощину побiдив,
Гетьманьщину взвеселив.
Старинная малороссийская песня

В конце городка стоял маленький полуразвалившийся домишка; в нем
приставали приезжавшие на ярманку евреи, которые почти всегда под ветхою