"Орест Михайлович Сомов. Сказка о Никите Вдовиниче" - читать интересную книгу автора

мою женушку в тартарары, во тму кромешную, чертям на беду, сатане на
мученье", да всякий раз у него руки опускались и язык прилипал: жаль ему
было жены, красавицы ненаглядной, хотя она и мучила его с утра до вечера; а
пуще жаль ему было детище желанного, сынка Иванушки, чтоб он в сиротстве не
натерпелся горя. Правду молвить, и сынок Иванушка пошел по батюшке да по
дедушке: на дело не горазд, а все бы ему гули да гули, все бы ему рыскать по
улице да играть в бабки с соседними ребятишками.
Вот под конец Никита Вдовинич совсем из сил выбился от причуд и свар
жениных. Вышел он на широкий двор, ударил бабкой о сыру землю и
приговаривал: "Бабка, бабка, черная лодыжка! служила ты басурманскому
колдуну Челубею Змеулановичу ровно тридцать три года; теперь послужи мне,
доброму молодцу: чтоб у жены моей были полны ларцы золота и полны лари
серебра; пусть ее тратит на что пожелает, только моего века не заедает. А
мне чтоб было ровно на семь лет зелена вина да меду пьяного, запивать мое
горе тяжкое!" - Сказано и сделано. Макрида Макарьевна почала без счету
сыпать серебро и золото на свои затеи женские; а Никита Вдовинич с утра до
вечера у себя в светлице посиживал, да хмельное потягивал, и втянулся так,
что у него лицо раздулось как волынка, глаза стали красны, как у вора, и от
него несло сивухой, как из винной бочки. Ведомо и знаемо, что русский
человек напивается от двух причин: на радости да с горя; а есть у нас добрые
люди, у которых что день - то радость, что день - то горе, либо день при дне
радость и горе с перемежкою. У Никиты же Вдовинича было все горе, да горе,
да при горе горе. Ни о чем он не хлопотал, не заботился, на все смотрел,
спустя рукава. И то сказать, у горького пьяницы одна заботушка: напиться да
выспаться, а после опохмелиться, чтобы снова напиться.
Женушка его ненаглядная, Макрида Макарьевна, тою порою творила свою
волю и не думала о своем сожителе, а так про себя смекала: "Пусть его с
пьянства околеет; мне же руки развяжет". - Детищу его желанному, сынку
Иванушке, исполнилось двенадцать годков и пошел тринадцатый; он по-прежнему
не знал себе иного дела, кроме того чтоб воробьев поддирать да в бабки
играть. И нашел он однажды в батюшкиной светлице под лавкой черную бабку,
которую Никита Вдовинич спьяна обронил, да и не спохватился: ведь пьяный
свечи не поставит, а разве дюжину повалит. Иванушка рад был своей находке,
побежал играть с соседними ребятишками и все, что на кону ни стояло, как
рукой подгребал.
Спустя малое время проявился в Чухломе черненький мальчик. Он был черен
как жук, лукав как паук, а сказывался Четом-Нечетом, бобылем безродным.
Такого доки в бабки играть еще и не видывали: всех ребят дочиста обобрал.
Вот и взяла Иванушку зависть: "Что-де за выскочка, что всех обыгрывает?
Посмотрю, как-то он потянется против моей черной бабки!" И схватились они
играть вдвоем, рука на руку. Черненький мальчик, Чет-Нечет, бобыль
безродный, сперва проиграл Иванушке кона два-три; а после вынул красную
бабку с золотой насечкой, так хорошо изукрашену, что, как свет стоит, такой
бабки еще и во сне не видывали и слыхом о ней не слыхивали. Красная бабка
как стекло лоснится, ярким цветом в глаза мечется, золотою насечкой как жар
горит и всякого на себя поглядеть манит; а черненький мальчик, Чет-Нечет,
бобыль безродный, Иванушку ею приза-ривает и такие речи заговаривает: "Ну-ка
ты, Иванушка, буйная головушка, синяя шапка! посмотри, какова моя красная
бабка? уж не твоей черной чета! Выиграй-ка ее у меня, так будешь молодец и
на все удалец; а не выиграешь - будешь мерзлый баран, обгорелый чурбан. Лих