"Эдуард Соркин. Спортивная злость" - читать интересную книгу автора

на ботанический сад, на созданный ландшафтными архитекторами парк, на
заповедник. Деревья, кустарники, разнотравье всякое - все это на наших
экранах выглядело оглушающе красиво, эстетично, романтично... не знаю, еще
какой эпитет подобрать. Планета ботаников - вот как мы ее назвали.
И что удивительно: при такой ботанической и пейзажной изысканности -
никаких признаков технически развитой цивилизации.
Ни сверху, с корабля, ни через камеры роботов мы не увидели ни городов,
ни сооружений, ни дорог, ни сельскохозяйственных угодий.
В общем, пора было нам отправляться самим, чтобы понять, в чем там
дело. Двое - члены экипажа, они же страховочная группа - остались на
"Лебеде", а мы вчетвером перебрались на космобот и отчалили от "Лебедя".
Внизу, в натуре, все оказалось еще более красивым, чем на телеэкранах.
Трое моих товарищей - биолог, геолог и космолингвист (специалист по
контактам), - как только мы закончили возиться с разбивкой лагеря, стали
бегать кругом, воздевая руки кверху то ли от восторга, то ли от изумления.
Особенно поразился биолог: пышная растительность, а в почве - ни одного
червя, ни одного микроорганизма! Тогда как у нас их, например, в одном
грамме почвы два-три миллиарда! "Как же происходят процессы гниения?!" -
кричал биолог и снова совал под объектив полевого микроскопа крупинки почвы.
Геолог с остервенением бил молотком по какому-то камню и капал на осколки
жидкости из разных флакончиков. А специалист по контактам рассматривал в
подзорную трубу окрестности - нет ли там каких-либо разумных существ.
Моя же задача была простая: наладить телекоммуникационную связь с
кораблем, обеспечить безопасность лагеря и быть в постоянной готовности
оказать любую помощь косморазведчикам.
Когда стемнело, мы все четверо собрались в надувном домике, который
стал нашим временным кровом, и начали совещаться. Было решено: все трое
косморазведчиков на летающем вездеходе отправятся утром в сторону
видневшегося на горизонте покрытого лесом холма. Он был первым в гряде,
которая тянулась в направлении к горной цепи. (Геолог надеялся найти там
какие-нибудь обнажившиеся слои осадочных пород, чтобы попытаться прочесть
каменную летопись планеты.) Я, как полагается по инструкции, останусь в
базовом лагере охранять космобот и обеспечить в случае опасности быструю
эвакуацию исследовательской группы с планеты.
Не буду описывать красоту утра второго нашего дня на Планете ботаников
(кстати, сутки там - 25 часов). Надо быть писателем, чтобы суметь рассказать
о тамошнем восходящем солнце, облаках, раскрывающих свои лепестки
необыкновенных цветах... Мои товарищи отправились в путь, решив большей
частью двигаться по земле, а не по воздуху - ведь сверху не все как следует
разглядишь. Ну а мне первым делом надо было немного размяться. Что ни
говори, на планете сила тяжести была побольше, чем на корабле, и я приступил
к комплексу упражнений, восстанавливающих форму. Вы же знаете, как ни хороши
роботы, но в критических ситуациях космоспасатель все берет на себя. Когда
нужно принять мгновенное решение, когда все зависит от быстроты реакции,
надеяться на робота с его перебором вариантов не приходится: он всегда
запаздывает.
Надо сказать, что лагерь мы расположили очень удачно: на опушке
живописной рощи, неподалеку от реки, в которой, как сообщил вчера наш
биолог, не было вроде ни рыб, ни микроорганизмов. Зато у берега, в воде,
росли изумительной красоты цветы, похожие на наши лилии. Одним словом,