"Нина Соротокина. Свидание с Петербургом (Роман в двух книгах "Гардемарины, вперед!", книга 2)" - читать интересную книгу автора

приветливо улыбаются хозяину, а Саша из кожи вон лезет, чтобы придумать, о
чем с ними говорить. С каждым в отдельности - о чем угодно, слова сами с
языка летят, и всегда времени не хватает, чтоб исчерпать все темы, но когда
гости смот-рят в разные стороны и даже не пытаются замять неловкость, а всем
видом выказывают свою неприязнь друг к другу, то здесь хозяину надо находить
выход из положения.
Они пришли вдвоем, и поначалу Саша удивился, решив, что у Лядащева и
Никиты появились какие-то общие дела. Недоразумение быстро разрешилось: они
столкнулись у подъезда, холодно, но веж-ливо раскланялись, одновременно
осведомились у лакея, дома ли хо-зяин, и молча друг за другом прошли в
комнату.
Лядащев наконец пришел Саше на помощь, заинтересовался часами на камине
и начал болтать по-светски, вызывая Никиту на беседу.
- Забавно... У древних тоже было в сутках 24 часа, но в течение дня
они распоряжались этими часами как им захочется, то есть бра-ли время от
рассвета до заката и делили его на двенадцать. Поэтому летние часы днем были
очень длинны, а зимние совсем коротки. Помимо солнечных, о которых все
знают, существовали еще водяные часы.- Он принял мечтательный вид.- Дева
бросила жемчужину в сосуд, чтобы остановить время...
Никита глянул на него диковато.
- Какая дева?
- Из древней поэмы. По бассейну плавал сосуд с крохотной ды-рочкой в
дне, наполняясь, он отмерял секунды. Остроумно... Это уже потом появились
колеса, маятники и, наконец, пружина...
- Лядащев, я вас не узнаю! - вмешался Саша.- Вас интересуют часы?
- Не столько часы, сколько время.
- Пятнадцать минут девятого...
- Они, кстати, отстают, но я не об этом. Я говорю о времени как о
понятии. Обычно, это не занимает молодых.
- В тридцать с гаком вы причислили себя к старикам? - рас-смеялся
Саша.
- Все зависит от того, какой гак,- с насмешливой улыбкой ото-звался
Лядащев, рассматривая Никиту, словно дразня.
- Время бывает несовершенное и совершенное,- сказал тот ворчливо и,
понимая всю неуместность такой интонации и злясь на себя, отвернулся.
- И наше время, конечно, несовершенное?
- Василий Федорович, при чем здесь политическая оценка? Ни-кита пишет
стихи.
- А ты не подсказывай,- бросил Никита другу.- Наше время и с
грамматической точки зрения несовершенное... Мы пытаемся жить в настоящем
времени, живем на самом деле в прошедшем, все Пет-ра-батюшку поминаем, хотя
должны были бы задуматься о буду-щем, вот.- И тут же мысленно одернул себя:
"Ну зачем я добавил это дурацкое "вот", мальчишество, честное слово. И зачем
говорю эдак красиво? И кому? Сыщику..."
Лядащев добродушно рассмеялся. Саша успел заметить за ним особенность,
которой ранее не было: к месту и не к месту высказы-вать мысли
нравоучительного или познавательного свойства. Стран-но, что Никита так
неохотно поддерживает беседу, он обожает по-знавательные разговоры.
Появился лакей в камзоле с галунами и шелковых чулках: пода-вать ужин?
Лядащев, глядя на лакея, поцокал языком, мол, широко живешь, Белов, по