"Александра Созонова. Сказ о пути " - читать интересную книгу автора

расти можно не только вширь, но и вглубь. Вовсе не обязательно бежать по
горизонтали, когда можно прыгнуть вверх.
- А что там, вверху?
- То же движение, тот же путь.
- Что-то мне тоскливо становится от нарисованной тобой картины, отец.
Словно человек - это некий вечный двигатель, механический и неостановимый.
- Нет, ты не прав. Чем больше ты пройдешь, тем больше станешь. И тем
сильнее полюбишь сам путь. Вам, проходящим миры, проще: вы можете расти
быстрее, двигаться сквозь. Тогда как обыкновенным людям не вырваться за
рамки одного бытия. Приходится либо расти в нем, тесном и маленьком, либо
завязнуть, потонуть во внутренних тупиках... Ох, что же я творю! - прервал
он свою речь неожиданным горьким выпадом.
- Я бы не прочь остаться в каком-нибудь уютненьком тупике - лишь бы там
водились синиекрылые драконы! - усмехнулся Дийк.
Привратник не ответил.
- Что-то не так? - обеспокоился промир.
- Да. Опять увеличиваю себе срок - срок пребывания в этой пустыне.
- Прости, если я чем-то...
- Ты не при чем, путник, - старик со вздохом потер высоченный лоб,
подергал курчавую прядь над ухом. Гоа, перестав свистеть, поднял голову и
обратил на него обеспокоенный взор. - Я забылся, увлекся. Принялся поучать,
как когда-то прежде.
- И что в этом плохого?
- Мне нельзя никого учить. Мне следовало бы вообще замолчать, утихнуть.
Стать таким, как эта трава, - он пошевелил босой ступней влажные от ночной
росы стебли.
- Не понимаю... Наверное, это как-то связано с твоим прошлым. Оно мне
неведомо, но все равно прошу меня извинить за невольно причиненную боль.
- Ты и впрямь хочешь услышать мою историю? - Привратник покосился на
собеседника. Дождавшись кивка, заговорил, осторожно убрав с колен голову
рыша и подтянув их к груди, словно озябнув. - Я совершил предательство, как
уже говорил. Когда-то я был очень авторитетным человеком. Меня называли
мудрым, обретшим истину. Я прочел миллион книг и, помимо чужих мыслей, имел
свои собственные. У меня было много учеников, преданных молодых людей,
впитывавших каждое мое слово с почтением и придыханием. Один из них, всего
один, как-то посмел не согласиться со мной, опровергнуть мое мнение. Годы
спустя я понял, что он был прав тогда. Но даже если бы он ошибался, если бы
по молодости сказал глупость, это ничего бы не изменило... Меня сильно
разгневали его слова - показались нарушением иерархии. Что станет с миром,
если цыплята будут учить петухов? Я высмеял его, очень едко, в присутствии
многих людей. Изобразил вздорным, горделивым и лживым. Я предал этого
мальчика, поскольку в его глазах был воплощением доброты, мудрости и
справедливости. Вот так...
- И что было дальше? - тихо спросил промир.
- Дальше? Юноша ушел и вскоре погиб - наше государство как раз в то
время развязало войну с соседями. Надо заметить, до этого он ни разу не брал
в руки оружие и вид крови и чужих страданий приводил его в содрагание. А я,
спустя положенный мне срок, оказался здесь, - Привратник повел рукой, отчего
одна из пестреньких птиц, присевших было к нему на плечо, вспорхнула и
вернулась на крышу. - Здесь некого учить, кроме насекомых, сусликов да птах.