"Флора Спир. Любовь и честь " - читать интересную книгу автора

очереди, так что Йоланда никогда не бывает одна. Боже мой, Элан, что я буду
делать, если она... Нет, я не могу даже думать об этом. Не могу. Йоланде
станет лучше! Когда придет весна, когда снова солнце согреет землю, мы
поедем на холмы, будем есть медово-миндальное печенье, смеяться и
предаваться любви. Как делали всегда.
Элан ничего не мог ответить ему в утешение. Нет таких волшебных слов,
которые можно бы было сказать человеку, теряющему любимую женщину. Но их
соединяла крепкая мужская дружба. В молчаливом сочувствии Элан положил руку
на плечо Пирса, и так они недвижно стояли в грустном раздумье.
- Папа. - В дверях появилась Самира. - Мама спрашивает тебя.
- Прости, Элан. - Пирс мгновенно исчез из комнаты.
- Дядя Элан, - подошла к нему Самира. Ее ясное юное личико было
встревожено. Голос звучал надтреснуто. Элан увидел, как повзрослела
девочка. - Я думаю, что вам тоже надо пойти к маме. Она любит вас, как
брата.
- Ей хуже?
- Я послала за священником... Он сейчас с ней. - Губы Самиры дрогнули,
она пошатнулась, и Элан обнял ее. Девочка прислонилась к нему, и он ощутил
происходившую в ней внутреннюю борьбу - стремление силой воли подавить
рвущиеся наружу слезы. Через какое-то время Самира расправила плечи и
попыталась улыбнуться ему. - Пойдемте со мной, дядя Элан. Пожалуйста. Она
захочет, чтобы вы там были, и папе вы будете нужны.
Они застали Пирса сидевшим на постели, он обнял жену, чтобы ей было
легче дышать. За эти годы Элан видел достаточно смертей, чтобы понять по
белому как мел лицу Йоланды и лихорадочно блестящим глазам, что конец
близится. В углу перед висевшим на стене распятием замер на коленях в
молитве священник.
- Элан, друг дорогой. - Задыхающийся голос Йоланды был еле слышен,
движения пальцев едва заметны. Элан взял ее за руку и поцеловал в холодную
щеку.
- Я здесь, - проговорил он. - Я останусь с тобой и Пирсом столько,
сколько ты захочешь.
- Не... не уходи, - прошептала Йоланда.
Но он посторонился, давая место Самире, которая села на противоположной
стороне постели и взяла мать за руку. Элан стал в ногах, где Йоланда могла
его видеть. И здесь он ждал, а дыхание Йоланды становилось все более
затрудненным, поверхностным и мучительным. Пирс шептал ей слова любви и не
переставая гладил лицо, в то время как Самира держала руку матери у теплой
щеки, словно пытаясь влить свою юную жизнь в умирающую женщину.
Элан молился, как не молился никогда раньше, хотя и не только за жизнь
Йоланды. Он ясно видел, что это конец и ничего нельзя поделать, чтобы ее
спасти. Он молился за Самиру, которая была ему почти что дочерью. Он молился
за душу Йоланды, которая, если Бог судит по благородству, любви, доброте
сердца, должна была бы сразу после смерти оказаться в раю. Но жарче всего он
молился за Пирса, за то, чтобы его дорогому другу и родственнику хватило сил
и мужества.
Пробило полночь, когда Йоланда долго и мучительно вздохнула.
- Пирс, - ясно выговорила она. - Я так люблю тебя.
Йоланда вздохнула еще раз, прислонилась головкой к плечу Пирса и
закрыла глаза.