"Микки Спиллейн. Ночь одиночества" - читать интересную книгу автора

перчатки.
У меня никак не укладывалось в голове: "Этель Брайтон - комми!" Ее
папаша дал бы ей по заднице за такие дела, не важно, сколько ей лет. Да,
собственно, какого черта, не одна она из тех, у кого есть деньги,
цепляются за красный флаг.
- Думаю, не так легко скрывать от всех эти ваши дела, не так ли? -
спросил я. Ее руки остановились.
- Конечно, но мне удается.
- Молодец. Вы прекрасно работаете.
- Спасибо.
- Не за что. Для разумных людей это, безусловно, не трудно. Когда вы
собираете у людей вклады, разве они не интересуются, на что идут их деньги?
Она опять нахмурилась, немного озадаченная.
- Я обо всем подробно пишу в своих отчетах.
- Да, вы пишете, но все же ответьте на мой вопрос. Мы обязаны все
учитывать, ведь ситуации бывают разные.
Я говорил сплошную чушь, но для ее образа мыслей это имело
определенный смысл.
- Обычно люди слишком заняты, чтобы слушать мои объяснения, а потом,
они могут позволить себе уменьшить часть своей прибыли, облагаемой налогом.
- Какие отзывчивые люди! В этот раз она заулыбалась:
- О да! Это очень приятные люди, и потом, они думают, что жертвуют с
целью благотворительности.
- Ох-ох! Ну а если ваш отец узнает, чем вы занимаетесь?
Она отреагировала на мое замечание так, как если бы я ударил ее:
- О пожалуйста, не говорите ему!
- Не волнуйтесь, я же сказал "если".
Даже в темноте было заметно, как она побледнела.
- Отец никогда.., никогда не простит мне. Я думаю.., он отправит меня
куда-нибудь и полностью лишит наследства. - Она задрожала, а ее руки вновь
потянулись к перчаткам. - Но он не узнает, а когда узнает, будет уже
слишком поздно.
- Однако тем не менее вы сильно это переживаете.
- Вы бы чувствовали то же самое, если бы... О, я не имела в виду...
Ее волнение вдруг сменилось страхом. Это был не просто страх, а ужас
той девочки на мосту.
Я внимательно посмотрел на Этель, и что-то заставило меня произнести:
- Не собираюсь делать вам ничего плохого. Возможно, вы не сможете
повторить перед всеми то, что говорите мне. Но я не такой, как остальные,
понимаю чужие проблемы, потому что имею кучу собственных.
- Но вы.., вы...
- Что я?
- Вы знаете. - Она прикусила губу, искоса посматривая на меня. Я
кивнул, словно знал, о чем идет речь. - Вы долго пробудете здесь?
- Возможно. - Я пожал плечами. - А почему вы меня спрашиваете?
Страх снова появился на ее лице.
- Просто спросила. Я ничего не имела в виду. Честно, просто спросила.
Я думала.., с теми, кто был убит, и все остальное...
Черт возьми, она так говорила со мной, как будто я должен был знать
обо всем, что у них здесь происходит. За кого, черт побери, они меня