"Микки Спиллейн. Тигр на свободе ("Тайгер Мэнн" #01)" - читать интересную книгу автора

из старых друзей, передавай от меня привет. Ты пойдешь на ежегодную встречу?
- Возможно.
- Постарайся. Терри Аткинс и Боб Шифер не смогут быть. Терри усмиряет
беспорядки в Гондурасе, а Боб заработал рану во время охоты за шайкой
контрабандистов в Лос-Анджелесе.
- Я слышал об этом.
- Да, полицейским несладко приходится. Мне на всю жизнь хватило
гастролей в секретной службе во время войны. У меня слишком слабые нервы.
- А у кого они крепкие?
- У тебя, например, - ответил он, усмехнувшись. - Ну, пока, до встречи.
Вилли ушел, а я остался сидеть, пока не докурил сигарету. Потом погасил
окурок и встал.
Судя по костюмам и дорогим сигарам, оба пожилых мужчины, сидевшие за
столиком с Эдин Кен, были важными персонами. Они держали себя с уверенностью
и достоинством, что дается лишь ощущением власти. Когда я подошел к их
столику, они толковали об общем рынке и биржевых новостях. В уголках их глаз
таилось предвкушение удовольствия: они ждали, что меня сейчас отошьют. Я
сказал:
- Привет, Рондина!


2

Она с честью выдержала этот удар. Ее улыбка осталась невозмутимой.
Мужчины обменялись вопросительными взглядами, и я объяснил:
- Старое прозвище.
Она пожала мне руку. Ее глаза блестели как волшебные озера. Глядя на
нее, я понял, почему мужчины так сходили по ней с ума. Она была настоящей
женщиной - зрелой и соблазнительной.
- Давно не виделись, дорогая, - сказал я и представился мужчинам: -
Тайгер Манн.[1] Забавное имя, но вину за это несет мой отец.
Одного из них звали Бертон Селвик, а другого - Винсент Харли Кейз. Оба
были членами британской делегации при ООН, у обоих были прекрасные манеры.
Они пригласили меня присесть за их столик. Педро принес мне стул, стакан с
виски, и мы выпили за здоровье Рондины.
Селвик предложил мне сигарету. Я отказался и вытряс из пачки свою.
- Вы занимаетесь политикой? - У него был тщательно отработанный голос
выпускника Оксфордского университета, в котором, однако, иногда слышались
повелительные нотки, приобретенные на Даунинг-стрит.
Поверх пламени спички я взглянул на Рондину. Она сидела, наклонившись
вперед, и с чуть заметной улыбкой поглядывала на огонек своей сигареты.
- Нет, не политикой. Но это можно назвать международными отношениями.
- Понимаю.
Он ничего не понял, это была простая вежливость.
- А как твои дела, дорогая?
- Хорошо, мистер Манн.
- Раньше я был для тебя просто Тайгером. Ее улыбка была по-прежнему
спокойной.
- Хорошо, пусть будет Тайгер. А ваши дела?
- Неплохо. Меня удивила наша встреча.