"Норман Спинрад. И вспыхнет огонь..." - читать интересную книгу автора

бункере, под многотонной толщей бетона, один на один со своим напарником,
и у вас нет другого дела, как думать невеселые думы да действовать друг
другу на нервы, на душе у тебя порой становится на редкость погано. Нас
считают самыми уравновешенными людьми на свете, во всяком случае так нам
говорят, и так оно, наверное, и есть, потому что мир пока еще не полетел в
тартарары. Ведь так мало нужно - вдруг на ребят, дежурящих за пультами
"минитменов", что-то одновременно накатило, они повернули свои ключи в
стартовых замках, нажали кнопки и - готово, третья мировая война началась!
Скверная эта мысль, не должна она приходить нам в голову, иначе я начну
следить за Джереми, Джереми начнет следить за мной, это превратится в
навязчивую идею, в манию... Впрочем, опасаться нечего, мы слишком
уравновешенны и слишком остро сознаем лежащую на нас ответственность. Пока
мы помним, что нам и положено испытывать в бункере что-то вроде легкого
страха, все в порядке.
Тем не менее хорошо, что здесь есть телевизор. Он не дает нам забыть о
внешнем мире, он все время напоминает, что этот мир существует, иначе
слишком уж легко поверить, будто этот наш бункер - единственный реально
существующий мир, а происходящее там, наверху, лишь пустяки, о которых не
стоит даже и думать. Ох, плохо, когда тебе в голову приходят подобные
мысли!
"Четыре всадника"... они помогают нам с ними справиться. Человек не
может выносить такое напряжение бесконечно, иногда хочется плюнуть на
долг, ответственность и прочие вколоченные в нас понятия и разом со всем
покончить. А "Всадники" для нас - разрядка, с ними напряжение снимается
безболезненно и не причиняя никому вреда, ты просто позволяешь волне
нахлынуть на тебя и потом незаметно схлынуть... По-моему, эти ребята
сумасшедшие, в них - то самое безумие, которое мы должны всеми силами
душить в себе здесь, под землей. Отдаться этому безумию до конца, пока
слушаешь "Всадников", - вернейшая гарантия, что потом ты не выпустишь его
из-под своей власти. Может быть, по этой же причине многие из нас и
надевают значки с призывом "Сделай!", когда поднимаются на землю.
Начальство не возражает - стало быть, понимает, что это всего лишь не
слишком веселая шутка, которой мы пытаемся поддерживать настроение..
На экране снова вспыхнула та самая спираль, которой началась передача,
снова поползло низкое гудение. И я снова впился в телевизор, словно
выступление "Четырех всадников" и не прерывалось рекламой.
- ... чудо совершили.
Лицо их солиста - крупным планом, он глядит прямо на меня, он рядом со
мной, как Джереми, только еще более живой и настоящий, и глаза у него
такие, что сразу становится ясно: ты перед ним со всеми своими затаенными
мыслями как на ладони. Раздается резкое, рвущее струны пиццикато на
контрабасе и свист какого-то электроинструмента, от которого по коже у
меня ползут мурашки. А "всадник" хватает гитару и начинает играть -
злобно, с вывертом. И петь, только это похоже не на пение, а на пьяную
ругань в непотребном кабаке:
- Я зарезал свою мать, задушил сестренку.
Гитара, издеваясь, вторит ему грубыми, мрачными аккордами: словно
обнаженная вена, пульсирует на экране огромная свастика - красная на
черном, черная на красном...
Глумящееся лицо "всадника"...