"Норман Ричард Спинрад. Русская весна " - читать интересную книгу автора

"рабоче-крестьянская прослойка", как сардонически именовало себя Сонино
окружение, не общалась с ними и называла их "детьми проклятых".
"Меритократия" * - этот оборот стал употребляться, когда перестройка
начала выбивать кресла из-под отвислых седалищ прежних бюрократов.
Подразумевалось, что дети "золотого круга", буде они унаследуют власть своих
аппаратных родителей, все окончательно загубят, и, напротив, "рабочие и
крестьяне" - меритократы - куда больше годятся на высшие посты новой эпохи,
как верные "дети Горбачева".
______________
* Меритократия (лат.,греч.) - "власть наиболее одаренных". Термин
введен англ, социологом М.Янгом в 1958 г.

Когда Соня все это поняла, в ней пробудилось наконец политическое
чувство или - вернее - особая разновидность карьеризма. Эти ее стремления
укрепились за два последние университетские года. У нее началась связь с
Юлием Владимировичем Марковским, первым серьезным ее другом, притом во
многих отношениях.
В отличие от москвички Сони, которая вынуждена была жить с родителями,
провинциал Юлий имел право на место в университетском общежитии. Он презрел
это и снял крошечную комнатенку в Никулине, на которую у него едва хватало
средств, но зато он жил в "трех перегонах метро от университета. Он
притворялся, что не живет в общаге по идейным мотивам, а на деле все это
было рассчитано на девушек-москвичек, живущих в семье, для которых сама
возможность ночного свидания была куда важнее, чем личность партнера. Даже в
сексе Юлий умел представляться идейным человеком.
Подобно Соне, он сделал ставку на дипломатическую карьеру, но поездки
за рубеж как таковые его не интересовали. Прорыв в дипломатическую службу
будет первым шагом на долгом марше к креслу министра иностранных дел, а там
уж он сумеет служить интересам Советского Союза и своим лично, будет вести
жизнь большого босса - со всякими вертолетами и визитами в разные страны по
высшему разряду. И уж само собой, он будет служить новому идеалу -
восходящей еврорусской идее.
Он очаровал Соню тем, что в его устах такие речи не казались
софистикой. Он действительно верил.
- Так или иначе, двадцать первый век станет веком Европы, - как-то
заявил он после грандиозной возни в постели. - Если нам не удастся вступить
в Объединенную Европу, верх над всеми возьмут немцы, а Советский Союз
превратится в страну третьего мира. А с другой стороны, Европа, в которую
вошел бы Советский Союз, неизбежно стала бы центром нового мирового порядка,
в котором мы, а не немцы были бы первыми среди равных. Эти мужланы из
"Памяти" называют себя русскими националистами, но все эти простаки не
понимают, что назначение России - руководить, а не стоять у витрины
кондитерского магазина, заглядывая через стекло внутрь.
Окончательно убедив Соню, что он - надутый осел, Юлий усмехнулся,
глотнул болгарского коньяка - лучшего напитка он не мог себе позволить - и
стал другим парнем, сыном смоленского сталевара, пробившимся в столицу и,
кажется, надежно там закрепившимся.
- От меня - по способностям, то есть по моей способности осуществить
нашу национальную судьбу, - заявил он. - Мне же - по моим равнозначно
огромным потребностям - дачу на берегу Черного моря, целый этаж в доме на