"Брайн Стэблфорд. Центр не удержать ("Битва за центр" #3)" - читать интересную книгу автора

- В таком случае, - сдался он, - мы можем расширить возможности догадок -
предположить, что конкуренция становится все более жесткой. Допустим, что
псевдожизнь основана на иных химических элементах, нежели углерод. Если не
сдерживать воображение, можно наделить признаками органической материи -
воспроизводством, развитием, контролем за окружающей средой - других существ,
отличных от скопления атомов и молекул. Давайте допустим такую возможность и
порассуждаем о системах квазижизни и интеллекте на податомном уровне. Или даже
на уровне пространства как такового. Вы знаете, что, если бы основные
физические постоянные имели значения, отличные от своих нынешних, наша форма
жизни прекратила бы свое существование. Не исключено, что сами эти
характеристики допускают возможность манипуляций с ними - но на это наше
воображение не распространяется. Я, со своей стороны, не в состоянии больше
строить предположений.
Тут я припомнил, что в моем сне было упоминание о недостаточной силе
воображения, невозможности постичь суть вещей. Может быть, это и было
причиной. И любая история, придуманная мной или Нисрином, - ложная, по той
простой причине, что мы пытаемся придать ей смысл, а действительность не
признает его. Вероятно, ответ столь необычен, что мы даже не способны
сформулировать его. Мы, но отнюдь не премудрая личность из компьютера. Или у
тех, кто ведет эту гротескную войну, собственные, для нас непонятные причины?
Или Девятка так примитивна и тупа, что представляет лишь пушечное мясо в
конфликте, который так же мало касается ее, как и нас.
В памяти снова возникло окончание сна. Некое призрачное понимание пыталось
стать реальным, тихо и незаметно, как биокопия в моем мозгу пыталась помочь
мне найти ответы на мои "как" и "почему".
Все это я тщился объяснить Нисрину - рассказать ему о подоплеке греческих
и скандинавских мифов, чтобы спросить у него, какие сны видел бедняга Тульяр и
с чем в мифологии тетраксов можно соотнести мои переживания.
- У нас псе обстоит по-другому, - ответил он. - Ваша нынешняя культура -
лоскутное одеяло, составленное из преданий разных племен, говорящих на разных
языках и мыслящих по-разному, рассеянных по Земле еще до изобретения
земледелия, до поселений. Вся ваша история строится на идее небольшого
племени, окруженного чужаками.., врагами.
На Тетре наши предки изобрели земледелие и стали оседлыми, поэтому
постепенная колонизация разных частей нашего мира представляла собой
разрастание одной культуры. В то же время у нас появлялись разные языки и
прочие культурные различия. Однако в нашей истории преобладала идея одного
племени, растущего и видоизменяющегося. Как вы можете заметить, результат
такой системы - неприятие преувеличенного индивидуализма, привычка нумеровать
себя в наших именных группах. Еще до эпохи межзвездных полетов мы обнаружили,
что представляем собой одно племя, и после всегда стремились связать
галактическое сообщество в единое целое, хотя нас все время преследовала
мысль, что это либо невозможно, либо неуместно. Поэтому мы так интересуемся
историей биологических исследований, предполагающих существование общих
предков у всех гуманоидов галактики.
По нашей мифологии, мы всегда поклонялись единому богу. Единое племя
быстро приходит к идее единого бога. Это, в свою очередь, ведет к восприятию
Вселенной как машины, управляемой законами. Именно поэтому наши историки
считают тетраксов наиболее развитыми с научной точки зрения, хотя эволюционно
мы не старше остальных.