"Майкл Стэкпол. Война темной славы" - читать интересную книгу автора

одно из моих самых дорогих воспоминаний об отце. Тем летом по всей Ориозе
маски получали все юноши и девушки, которым исполнялось восемнадцать.
Церемония вручения маски происходила, как правило, в присутствии всех
членов семьи, но в роду Хокинсов дело обстояло иначе. Сыну маску вручал
отец, а дочери - мать, и событие это приобретало, таким образом, особый
оттенок таинства и торжественности. Я знал, что мне предстоит пережить
целый месяц сдержанного безумия, прежде чем наступит благословенный день,
когда я получу мою маску жизни.
Отец стоял возле моей кровати и смотрел на меня сквозь прорези своей
маски - маски жизни. Дома он надевал ее очень редко, только по особым
случаям. Выглядела маска устрашающе грозно. По бокам ее, у висков, торчали
белые перья темерикса, они переливались на свету всеми цветами радуги. Нос
походил на ястребиный клюв (лорд Норрингтон, а до него - его отец часто
брал с собой моего отца, собираясь выступить против врагов, - так иногда
выпускают из клетки ястреба, давая ему возможность поохотиться на мелких
грызунов). Прорези для глаз были в зазубринах, а на лобной части к
коричневой коже маски пришиты две тесьмы. То были награды за храбрость,
одну из которых отец получил от лорда Норрингтона, а вторую - из рук самой
королевы Ориозы. Со лба маски, как раз посередине, свисала прядь
посеребренных сединой волос. Отец отказывался носить капюшон, хоть и имел
на это полное право, предпочитая, чтобы все лицезрели копну его густых
волос. Сквозь узкие прорези маски я мог видеть карие глаза отца. Мне даже
показалось на какое-то мгновение, что в них блеснули слезы. Мой отец
никогда не плакал от боли - по крайней мере, от физической. Но моральные
страдания (или, напротив, радости жизни) иногда могли выжать из него слезу.
Хоть я уже перерос отца, он все же был крупнее меня, намного шире в
груди и плечах. В детстве отец казался мне огромным. Да и теперь, когда я
вырос, он все равно был намного больше, чем я сам. Несмотря на свои
немолодые годы, отец не утратил силы, и все еще состоял на службе у лорда
Норрингтона в качестве Стража Мира в Вальсине.
Отец медленно поднял руки, держа в них полоску из обычной белой кожи,
которую мне предстояло носить весь последующий месяц.
- Вставай, Таррант Хокинс! Закончились беззаботные дни твоей юности!
На этой маске, как и на многих других, будет написана история твоей жизни!
Я откинул одеяло и встал без слов - только солома в матрасе затрещала,
да скрипнули доски под ногами. Я вытащил соломинку из рукава спальной
сорочки, еще одну - из волос на затылке и бросил их на пол.
Казалось, я целую вечность ждал этого момента. В ближайшее ко дню
летнего солнцестояния полнолуние мы должны были получить наши маски. Все
мои ровесники прекрасно знали, что в этом году полнолуние придется как раз
на сам день летнего солнцестояния, и это означало, что мы необыкновенные и
что на нас - особое благословение. От нас ждали чего-то особенного, и я
надеялся, что смогу оправдать эти ожидания. Уже с того момента, когда я
узнал, что полнолуние выпадает на день солнцестояния, я начал готовиться к
нему и ко всей своей будущей жизни, которая последует за этим днем.
Но готовиться к тому, о чем ты понятия не имеешь, - задача не из
легких. Ну, конечно, кое-что о Лунном месяце я все-таки знал. Хоть мне и не
позволяли присутствовать на всех торжествах, связанных с вручением масок
моим братьям и сестрам, результаты Лунного месяца каждого из них было не
так уж трудно заметить. Для Нони, моей старшей сестры, эта пора закончилась