"Иван Фотиевич Стаднюк. Война (книга 1)" - читать интересную книгу автора

дело беспричинно обнажая в улыбке ровные белые зубы. Тогда в нем
поднимается вихрь протеста: ему вдруг начинает казаться, что в поведении
Ольги все напускное и манерное, даже это любовное внимание к нему. Иногда
он не сдерживался и попрекал ее, на что она в ответ, на мгновение
изумившись, тут же весело хохотала и, поигрывая гнутыми бровями, говорила
всякие нежные глупости; казалось, сама мысль о том, что муж ревнует,
забавляла и даже радовала Ольгу. А дома потом насмешливо выговаривала ему,
что он лишен рыцарских наклонностей, не умеет с юмором смотреть на женские
слабости, не хочет понять, что красивая женщина для того и красива, чтобы
возбуждать к себе любопытство и своей красотой нести добрым душам радость,
а завистливым - огорчения.
Позавчера вечером произошел между ними неожиданный для Федора
Ксенофонтовича и поразивший его разговор. В конце ужина Ольга отодвинула
от себя тарелку, устремила на него чуть грустные глаза и вдруг заговорила
каким-то непривычным голосом:
- Вот ты меня, бывает, ревнуешь по пустякам и без всякого повода... -
Она внимательно начала рассматривать длинные ногти на своих руках. - А
знаешь ли, Федор, что до того, как мы с тобой познакомились, у меня был
молодой человек?..
- Как это понимать? - спросил он после напряженной паузы, не в силах
постигнуть смысла услышанного. Его больше поразило не само признание, а
виноватость в чуть побледневшем лице жены.
- Был знакомый паренек... Жених...
- Ты его... любила?
Расширившиеся глаза Ольги обдали Федора Ксенофонтовича холодным
светом, и она, будто сожалея, что затеяла этот разговор, нехотя ответила:
- Вообще-то он мне нравился... Потом его взяли на фронт бить
Колчака... И вдруг ты вскружил мне голову. - Ольга неожиданно засмеялась
тем знакомым смехом, который всегда умиротворял его.
Он постарался не поддаться чарам ее смеха и спокойно, даже слишком
спокойно, так, что удивленно взметнулись длинные ресницы над ее глубокими
темно-синими глазами, спросил:
- Почему же ты скрывала?
- Я не скрывала... Нечего было скрывать.
- Ты потом держала перед ним ответ? - Федор Ксенофонтович сам
испугался своего вопроса, заметив, как в лице Ольги промелькнуло что-то
чужое: ему погрезилось, что он сейчас услышит от нее какое-то страшное
признание.
Но Ольга вдруг опять расхохоталась, всплеснула руками. Тут же она
умолкла, с ее лица медленно сползла улыбка, делавшая ее очень красивой, и
посмотрела на него с какой-то набожной серьезностью.
- Как ты мог подумать?.. - тихо произнесла Ольга. - Клянусь счастьем
Ирины, я в жизни, кроме тебя, никого не любила.
Он не знал, что ответить, и спрятал глаза. Ольга вдруг заплакала.
В это время в передней раздался звонок. Ольга вскочила со стула и
выбежала на кухню. Федор Ксенофонтович отправился открывать дверь.
Пришла Ирина. Не пришла, а веселым вихрем ворвалась в квартиру.
Чмокнула отца и затараторила о том, что у них в пятницу выпускной вечер и
что поэтому все девчонки помешались на новых платьях, а мальчишки
бесконечно совещаются, как понезаметнее принести в школу на этот вечер