"Иван Фотиевич Стаднюк. Война (книга 3)" - читать интересную книгу автора

маршалу, что пора возвращаться в штаб фронта. Федор Ксенофонтович тоже
взглянул на часы и удрученно произнес:
- У меня же ничего не остается... Какая мы после этого армия?
- Дело не в названии. - Голос маршала вновь стал строгим. - Все, что
осталось у вас, крепко держите в кулаке, маневрируйте по фронту и
прикрывайте в своей полосе Смоленск. Армию постараемся усилить.
Где-то за лесом ударили минометы. Их резкие выстрелы мгновенно
развеяли чувство оторванности от мира; салон автобуса уже не казался
затишным уголком.
- Товарищ маршал, - в сдержанном голосе Чумакова сквозила боль, - о
каком маневре может быть речь с нашими силами? Осталось чуток снарядов, а
горючего - только что в баках.
- Где были гарнизоны, там есть и склады. - Тимошенко поискал глазами
по карте, но так и не назвал ни единого населенного пункта. - Постараемся
помочь снарядами и горючим. Держитесь, сколько можете. Идут резервы... - И
маршал, подавив тяжелый вздох, задержал твердый взгляд на измученном лице
Федора Ксенофонтовича.
Белая повязка, закрывавшая левое ухо и подбородок Чумакова, резко
подчеркивала эту измученность, сквозившую в темной серости кожи и в
притушенных глазах. Маршал хорошо понимал, как нелегко сейчас Чумакову.
Считанные дни командовал он армией, заменив раненого генерала Ташутина; в
двухдневных боях на рубеже Орша, Козино немцы рассекли армию, и лучше бы
оставшиеся под командованием Чумакова части объединить в корпус, но
Тимошенко было известно, что Ставка Верховного Командования готовит приказ
о временном упразднении корпусной системы. Вчера Сталин и Жуков
советовались с ним об этом. Значит, и корпусом пока не командовать
генералу Чумакову... Можно, конечно, слить его группу с соседом - 20-й
армией генерала Курочкина...
Федор Ксенофонтович будто прочел его мысли и с грустью сказал:
- Генерал без войск что пушка без снарядов... Да и штаб у меня все
равно далек от армейского комплекта... Может, свести нас в корпус и
передать генералу Курочкину?.. Только прошу не подумать, что я хочу
уклониться от ответственности.
- Не подумаю. - Тимошенко чуть заметно усмехнулся тому, что Чумаков
угадал ход его мыслей о корпусе. - Будете пока именоваться войсковой
группой фронтового подчинения. Вы лично отвечаете за безопасность
Смоленска с этого направления... Головой отвечаете.
Через минуту маршал сидел в своем пуленепробиваемом, испятнанном
зеленой и бурой красками "зисе". Под охраной броневика, шедшего впереди, и
автоматчиков, следовавших сзади в эмке-вездеходе, Тимошенко вместе с
генералом для особых поручений Белокосковым покинули лес, где в глубине
западной опушки размещался командный пункт генерала Чумакова.
"Генерал без войск что пушка без снарядов", - повторил про себя
Тимошенко слова Федора Ксенофонтовича. Смежив веки и ощущая толчки машины
на ухабах лесной дороги, маршал сквозь дрему думал, имея в виду генерала
Чумакова, что в часы величайших тревог и даже перед лицом смерти человек
благородной души и обостренного чувства долга стремится быть на самом
важном, доступном ему месте, чтобы сделать все посильное и принести
предельно возможную пользу, возвысив этим свое дело и украсив свое имя.
Отсюда, видимо, и родилась русская поговорка: "Или грудь в крестах, или