"Иван Фотиевич Стаднюк. Горький хлеб истины (Драма) " - читать интересную книгу автора

доказательство доказательств!.. И вы согласились?
К р и к у н о в. Да...
Л ю б о м и р о в. Но ведь одно дело оперировать через какой-нибудь
час, ну, через два после ранения. Другое - через сутки... (Нервно ходит.)
Вот так новость: отказаться от головного эвакопункта! Да это
преступление!.. Покажите мне карту с расположением наших медучреждений.
К р и к у н о в (развертывает на столе карту). Прошу! Полная картина
на всем участке нашей армии.
Л ю б о м и р о в (рассматривает карту). Где госпиталь Ступакова?
К р и к у н о в (указывает пальцем). Вот здесь.
Л ю б о м и р о в (после паузы). Я так и знал!.. Думаю, что Ступаков
просто трус. Конечно же, при этой дислокации ему лично придется возглавить
подвижной хирургический отряд. А делать операции под обстрелом он не
любит. Я это знаю.
К р и к у н о в (раздувает огонь в самоваре). Алексей Иванович... Но
ведь с ним согласились и наши штабисты... Ступаков открыто выступил против
шаблона. И мы его мнение разделяем. Это действительно придумано в тиши
кабинетов без учета тяжких фронтовых условий - обстрелов, бомбежек,
вражеских прорывов. Ступаков даже заявил, что лично знает автора головных
полевых эвакопунктов. Говорил (смеется)... какая-то бездарная тыловая
крыса, которая ни в хирургии, ни в организации медицинской службы на
фронте ничего не смыслит.
Л ю б о м и р о в (поднялся). Эта, как вы изволили выразиться,
тыловая крыса... перед вами, товарищ полковник... (Картинно поклонился.)
Да, именно лично по моему предложению во время наступательных операций
часть госпиталей стали выдвигать ближе к передовой...
К р и к у н о в (крайне растерян). Простите, Алексей Иванович...
Простите...

З а т е м н е н и е.


Картина вторая

Лесная поляна, за которой виднеются в лесу палатки полевого
госпиталя. На краю сцены, рядом с искореженным осколком деревом, вход в
штабную палатку; недалеко от входа - грубо сколоченный стол и скамейка.
На сцену выходит  С в е т л а н а  Ц а ц а. На рукаве у нее красная
повязка дежурного по госпиталю, на боку противогаз. Она останавливается,
достает из сумки противогаза зеркальце, смотрится в него, кокетливо
поправляет выбившуюся из-под пилотки кудрявую прядь.

Ц а ц а. А вы, лейтенант Цаца, действительно "ничего себе"... Как
сказал начсанарм. (Вздыхает.) Эх, если б так сказал Ступаков!
(Задумалась.)

Мимо торопливо, почти бегом, спешит  В е р а  С т у п а к о в а.
Увидев Цацу, замедляет шаг, отдает честь.

Куда ты, Верочка?