"Роберт Стайн. Самое жуткое приключение " - читать интересную книгу авторау всех злобно горели глаза. В следующее мгновение к ним присоединилось еще
несколько больших псов. Они неумолимо приближались, зловеще рыча и скаля острые зубы. Я похолодел, в ужасе уставившись в их горящие глаза и вслушиваясь в злобное рычание. Собрав всю свою волю, я повернулся и бросился наутек. - Ой! - пронзительно взвизгнул я, споткнувшись о толстую ветку. Флакон вылетел у меня из рук. Я попытался подхватить его на лету, но безуспешно. Флакон ударился об острый камень и разбился, разлетевшись на мелкие осколки. На камне заблестело влажное пятно. Я упал на четвереньки, острая боль пронзила все тело. Не обращая на нее внимания, я приподнялся и обернулся к собакам. Но к моему удивлению, они неслись совсем в другую сторону. Между деревьев я разглядел перепуганного кролика. Собаки гнались за ним. У меня колотилось сердце, колени дрожали. Я подошел к камню, вокруг которого лежали осколки оранжевого стекла, поднял один и повертел в руках. - Что же мне теперь делать? - спросил я вслух. Издалека еще слышался возбужденный собачий лай. - Что? Флакон разбился вдребезги. Мне больше нечего показать доктору Меркину. Со злостью я швырнул осколок стекла в сторону и устало побрел домой. После ужина мама с папой ушли в школу на собрание, а я поднялся к себе и сел за уроки. С недавних пор одиночество стало меня тяготить. Я взял к себе на колени Джеспер и начал гладить ее, но кошка была не в потом царапнула мне руку, вырвалась и убежала из комнаты. Я позвонил Лили, но у нее никто не подходил к телефону. На улице завывал ветер, дребезжало оконное стекло. По моей спине пробежал холодок. Положив локти на стол, я склонился над учебником истории, но никак не мог сосредоточиться. Слова расплывались у меня перед глазами. Пройдясь по комнате, я вынул из футляра гитару, наклонился и подключил ее к усилителю. Когда я нервничаю, игра на гитаре успокаивает меня. Настроив гитару, я громко заиграл блюз. Дома никого нет, никто не заставит меня убавить громкость. Я могу играть, как захочу, лишь бы прогнать тревожные мысли. Но через несколько минут я понял: со мной творится неладное. Я безбожно фальшивил и путал аккорды. Да что это со мной? Эту мелодию я играл тысячу раз. Я мог бы сыграть ее, даже проснувшись среди ночи. Случайно взглянув на свои пальцы, я вдруг понял, в чем дело. Из моей груди вырвался горестный стон. Между пальцами опять появилась омерзительная шерсть. Все пальцы поросли густыми черными волосами. Я поднес руку к лицу. И ладонь была покрыта шерстью. Я вскочил, уронив гитару на пол. Мои руки начали зудеть. Дрожащими пальцами я расстегнул манжеты рубашки и закатал рукава. Руки сплошь были покрыты шерстью - густой, жесткой и черной! |
|
|