"Илья Стальнов. Последний госпитальер " - читать интересную книгу автора

перед фэбээровцами. Он один из немногих людей, способных провести "пузырь"
по городу вручную.
Он рванул "пузырь" вверх, едва не протаранив спицу дискетной карусели,
потом уклонился от несущегося со скоростью восемьсот миль в час вдоль
синтетик нити вагона игольника. Пробил СТ-проекцию гигантского буддистского
храма.
Кинул взгляд на индикатор слежения. Цифры ползли вниз, но опасность
все равно была велика.
"Пузырь" завис в пяти метрах над кустарником радиального бульвара.
Замойски опять влез в компьютерную систему. Закончив с ней, взглянул на
индикатор. Цифры стали расти. Преследователи где-то близко. Индикатор
фиксировал изменение электромагнитной активности следящих уличных
устройств, считывал с городских компов информацию о передвижении людей,
определяя признаки слежки. Фэбээровцы очухались после первой неудачи. А,
как бы то ни было, работать они умели. И уже сужали круг.
"Пузырь" взмыл вверх и исчез в городских изломах. Фэбээровцы сейчас
засекут его. Замойски представил, как руководитель операции смотрит на
объемный план города и на ползущую красную линию. Он знал что она означает
траекторию "пузыря", внутри которого, по сообщению бортового компа, сидит
пассажир. И пассажир этот - Замойски. А синие траектории
глайдеров-перехватчиков сближаются с красной, Вот-вот они сойдутся в одной
точке, и тогда полетит через эфир сообщение: "Захват произведен. Фигурант
на месте". Только зря надеются. "Пузырь" пуст. Замойски они там не найдут.
А между тем Замойски прыгал с одной движущейся ленты на другой в
"Пикассо-кубе" - месте обитания городской богемы. Архитектор "куба" был
явно не в своем уме. В этом месте можно было, если не прибегать к помощи
"хрустального глаза", петлять не один месяц и возвращаться все время на
одно и то же место. Да и электронный проводник далеко не всегда мог
оказаться хорошим советчиком. Найти здесь кого-то очень трудно.
- Оторвался, - прошептал Замойски, оглядываясь.
Глаз терялся в диком переплетении линий и фигур, в глубине которых
сновали, валялись, сидели, целовались, а то и занимались любовью люди.
"Пикассо-куб" жил своей запредельной, абсурдной жизнью.
**
- Я потерял его, - склонив голову, негромко произнес предводитель
охотников за головами, стоя перед троном Всемогущего. - Он ушел от нас. Но
я уверен, что он ушел в страну вечной охоты,
- Враг все еще жив, - устало произнес Черный Шаман, которого погоня
утомила так, будто он сам отмахал эти версты по джунглям. - Чего не скажешь
о тебе.
- Я жив, - возразил предводитель. - Мои легкие наполняются воздухом.
Кровь течет по моим жилам. Я жив, Всемогущий.
- Жив? Может быть, и так, - в глазах Черного Шамана мелькнула усмешка.
- Подойди поближе, мой любимый слуга. Мне тяжело. Моя чаша опустела. Помоги
мне.
- У меня нет пленных. Но только прикажи, и мы приведем тебе их. Только
пожелай, Всевидящий.
- Я не хочу тревожить моих преданных слуг понапрасну,
Он вскинул палец. Два гиганта - глухонемых телохранителя Шамана -
подскочили к охотнику за головами и бросили его лицом на пол.