"Илья Стальнов. На острие иглы" - читать интересную книгу автора

Звон шел со всех сторон. В каждой из трех тысяч московских церквей
было минимум пять колоколов, так что можно представить, какой
фантастический звук плыл над утренним городом.
Солнце с раннего утра щедро делилось своим теплом. Люблю солнце.
Может, и не так уж не правы были древние, когда утверждали, что великое
светило наполняет каждую тварь земную жизненной силой. Действительно, когда
после долгой зимы и хмурого неба одаривает оно нас своими ласковыми лучами,
возвращаются забытые желания и стремления, хочется жить без конца, хоть
миллион лет. Поэтому настроение у меня вновь было светлое, напрочь забыт
неприятный осадок от вчерашнего разговора с герром Бауэром Солнечный свет
имеет обыкновение развевать по ветру вечерние страхи и неприятности. Сейчас
мне казалось все произошедшее вчера неважным, незначительным. Мало ли у
кого какие странности. Каждый человек имеет право на причуды, а также на
то, что ему не будут напоминать о его мелких недостатках.
День для меня, как обычно, начался с утренней молитвы, в которой я
просил у Бога удачи в моих начинаниях. А день обещал быть напряженным. Я
честно строил планы, которые просто обязаны были принести мне успех.
Приведя себя в порядок, я направился по делам. Первый мой визит был к
герру Зонненбергу.
На улицах была толчея. Скрипели по деревянным настилам улиц телеги.
Спешили по своим делам люди - москвичи предпочитают ходить пешком, притом
ходят очень быстро. Служивый люд передвигался верхом, равно как и вся
знать. Для знатных людей считалось приличествующим ехать верхом, и даже
когда они шли пешком, многочисленные слуги вели за ними коней. Экипажей,
ведомых, как правило, одной лошадью, было не слишком много, большей частью
в них ездили дородные, богато одетые женщины.
- Разойдись! - проревел извозчик, гоня куда-то свой экипаж, на меня
брызнула лужа.
Вслед ему понеслась забористая ругань.
Протряслась по бревнам богатая, запряженная шестью лошадьми карета -
это ехал кто-то из князей. Много было русских в европейской одежде,
гладковыбритых - результат действий царя Петра, жестоко насаждающего
западные порядки.
Я позавтракал в гостином дворе в окаймленном белокаменной стеной
Китай-городе, потом нашел конторку герра Зонненберга. Он, видно, с раннего
утра был на месте, парик его сполз на затылок. Купец, меряя шагами
маленькое помещение, диктовал писцу, который, высунув язык, писал гусиным
пером в толстую амбарную книгу:
- Получено одиннадцать собольих мехов по три рубля за штуку...
Мне он обрадовался.
- Через полчаса нас ждет князь Одоевский... Вы должны произвести на
него впечатление, герр Эрлих.
- Я постараюсь...
Князь Яков Никитович Одоевский проживал тут же, в Китай-городе. Эта
часть Москвы достаточно значительно пострадала от последнего пожара,
поскольку все здания здесь были каменные. Но просторный дом князя,
располагавшийся неподалеку от Греческого двора, почти не пострадал. Он был
наполнен прислугой, большинство из которой что-то делали по хозяйству, но,
как я сразу оценил, в основном имитировали бурную деятельность, как это
любят делать слуги в любом конце земли.