"Илья Стальнов. На острие иглы" - читать интересную книгу автора

В общем, все остались довольны. Зонненберг - тем, что доставил
удовольствие боярину. Князь Одоевский - тем, что выполнил указания Петра, а
заодно развеял немного скуку. А я - тем, что проникаю в среду знати и что
князь обещал показать меня своей престарелой тетушке, которая обожает
лекарей и необычайно щедра.
- Вы быстро закрепляетесь в этом городе, - сказал Зоннеберг, когда мы
шли по направлению к гостиному двору. - Глядишь, и осядете здесь.
- Вряд ли...
- Вас тянет домой?
Я пожал плечами... Нет, меня, старого бродягу, вовсе не тянуло домой.
Мне хотелось снова двигаться вперед. Я не раз пытался понять, что, же я
хочу найти, путешествуя по земле... Меня с детства гнало вперед Ощущение
чего-то важного, нужного не только мне, но и всем людям, что я должен
отыскать. Годы шли за годами. И моя неясная мечта не только не оставляла
меня, но становилась все сильнее. В моем возрасте непозволительно то, что
позволительно молодым романтикам. Но я ничего не мог поделать с собой Я
знал, что родился на свет не просто так. И знал, что мой час когда-нибудь
настанет...
И мне почему-то стало казаться, что час этот настанет именно здесь!

***

К середине дня небо затянулось тучами, подул порывистый ветер. Что-то
тревожное чувствовалось в парящих огромными стаями птицах, в косых полосках
редкого дождя, но мой заряд утреннего хорошего настроения и благостного
расположения духа сохранился.
Ближе к полудню людей на улицах резко поубавилось. Улицы будто
вымирали. Объяснялось это просто - в это время лавки закрываются, все люди
разбредаются по домам, где спокойно обедают, а потом падают в
приличествующую нормальному православному послеобеденную спячку.
Пешком возвращаясь домой, я немножко заблудился. И пришлось поплутать
по городу. Зарядившись от него какой-то шальной, безалаберной энергией,
покрутившись мимо проплешин недавнего пожара, мимо заборов, огораживающих
владения, я наконец добрался до места более-менее чистого, опрятного и
наконец увидел несколько аккуратненьких каменных домов, которые суеверно
обходили местные жители, некоторые осеняли себя крестным знамением. Здесь
жили мои соседи - как мне говорил старый хозяин, среди них несколько
немцев-мастеровых и купцов, два армянина и грек. А к иноземцам у
простолюдинов отношение настороженное.
Мой каменный, с толстенными стенами, отлично задерживающими тепло
зимой и холод летом, был невелик, с чересчур большими для московских домов
окнами, и состоял всего из трех комнат. Две из них были каморками, где едва
повернешься. Третья же, в которой я и жил, была достаточно просторной и
была заставлена немногочисленной мебелью западного образца - длинным столом
с узкими и очень неудобными деревянными стульями, большим, достаточно грубо
сколоченным бюро. В углу стояла широкая кровать с периной. На полках была
расставлена немногочисленная утварь - глиняные горшки, тарелки, несколько
блюд. В самом доме кухни не было - в Москве, которая боится пожаров,
принято готовить во дворах. Но я пока ничего готовить не собирался. Со
временем, если задержусь здесь надолго, найму прислугу.