"Сан-Антонио. Великанша" - читать интересную книгу автора

ноги сжиматься еще сильнее. Из этого ошейника ляжек вытащить
башку невозможно. "О господи, - шепчу я сам себе, - неужто я так
умру... так по-мудацки!" К месту будь сказано! Погибнуть с мордой,
зарывшейся в этой безразмерной звездище.
Я стал колотить ее кулаками по заднице, эту сволочь, но это
только стимульнуло ее возбуждение. Она сдавливала все крепче и
крепче! А у меня подходили к концу запасы кислорода, и я уже
выскребал последние крохи. Рефлекс! Я сую руку назад и нащупываю
в заднем кармане шкер свой пугач. Это моя последняя воля, говорю
я себе, а потом думаю, не стрелять же мне в зад этой людоедке,
добрая душа которой получает удовольствие, ферст тайм, донор
ветер! Я выхватываю ствол, свешиваю руку и жму на курок. Трах,
трах, трах, трах и трах (я помню каждый выстрел!). Зажатый между
ляжек мисс "Тур Эффель", я слышал только жидкие хлопки. Во
всяком случае, последнего выстрела я не слышал, так как я при
этом вырубился. Чуть позднее ко мне вернулось мое сознание.
Девчонка стояла у стены, сложившись в шее, так как ее башка
упиралась в потолок. Ведь в мотелях, имея в виду, чем там
занимаются, не нужны высокие потолки. Она пучилась на меня
своими вылезшими из орбит гляделками. А с улицы кто-то во всю
мочь тарабанил в дверь. Голос хозяина мотеля вопил: "Что
происходит? Откройте или я вызову полицию!" Сделав три глотка
воздуха, я отворил.
В полкодроме воняло порохом. Мужик забежал внутрь. И с ним
еще несколько других менов. Все орали, как болельщики на
футболе. Я разобъяснил мотельщику, что я из легавки и что мой
пистолет по оплошности жикнул поносом. Тут он мне сказал, что
хоть я и флик, но палас есть палас, а палас у него был высшего
сорта и стоил столько-то за кубометр. Я не возникал и отвалил
столько, сколько запросил этот гомик. Единственное, за что мне
было стыдно, это за мою великаншу, над которой все ржали и
смотрели, как на диковинного зверя. Кому она что плохого
сделала, а, эта великанша? Да и мотельщику я заплатил за палас
без возражений. Возьми, раз просишь. После всего случившегося у
нас с ней ничего не склеилось, как говорится. Желание
потрахаться пропало. Во всяком случае у меня! И ушла она на
своих двоих на метро, так и не оприходовав свою трахогузку.
Против судьбы не попрешь!
Но что меня больше всего расстроило в этой истории, это то,
что я потерял свой зубной мост в кресс-салатнице Нинетты.
Машинально. Там было столько места, столько зарослей, столько
оврагов! Черт побери, мост с тремя золотыми зубами! Я очень
долго надеялся, что она вернет мне его или передаст через
Альфреда. Дудки! Она, должно быть, обронила его в биде либо,
поди узнай, сохранила как память обо мне. Я часто думаю о
Нинетте. И говорю себе, если какой-нибудь паренек решится
qosqrhr|q к ней в погреб безоружным или без сигнальной ракеты,
то живым оттуда не выйдет. Никто не представляет, насколько это
опасно - заниматься любовью с великаншей.