"Константин Станюкович. Грозный адмирал" - читать интересную книгу автора

"И ведь действительно не испугался!" - с изумлением думала
адмиральша, не понимая, как это можно не бояться Алексея Петровича. А
главное, после всего, что позволил себе дерзкий сын, - он вышел целым и
невредимым из отцовского кабинета. Эта безнаказанность особенно поражала и
ставила в тупик Анну Николаевну, помнившую былые расправы сурового отца с
детьми. Она решительно не могла сообразить, как могло случиться подобное
чудо.
При таких обстоятельствах страшно было и приступиться к адмиралу, тем
более, что последнее время он был неприступно суров. Он придирался ко всем
домашним, кричал за обедом на сыновей, особенно на Гришу, один
покорно-почтительный вид которого приводил, казалось, адмирала в
раздражение, распекал дочерей и жену. Не далее как на днях она просила у
мужа позволения сходить дочерям к тетке, и когда адмирал сказал, что
"нельзя", адмиральша имела неосторожность осведомиться: "Отчего нельзя?"
- Оттого, что земля кругла! Понимаешь, сударыня? - крикнул на нее
адмирал, сверкнув очами.
Доставалось за это время и слугам. Никандр был несколько раз обруган,
а Ефрем и повар Ларион жестоко избиты за какую-то неисправность. Одним
словом, грозный адмирал бушевал, словно бы желая удостовериться после
сцены с Сережей, что все остальные его подданные по-прежнему трепещут
перед ним, покорные его воле.
Убедившись в этом, адмирал понемногу стал "отходить".
Не решаясь говорить с мужем о Сереже прямо, адмиральша, сокрушавшаяся
все более и более по мере приближения дня ухода корвета, отважилась,
наконец, напомнить о сыне стороной и, войдя в кабинет адмирала, спросила
уныло-жалобным тоном:
- Ты позволишь нам, Алексей Петрович, проводить Сережу?.. Через три
дня корвет уходит... Можно тогда поехать в Кронштадт?
Адмирал бросил на жену презрительно-удивленный взгляд и ответил:
- Дурацкий вопрос! Конечно, проводите... И пусть все братья проводят.
Дай знать своему балбесу Леониду!
И с этими словами Ветлугин опустил глаза на книгу, делая вид, что
занят и разговаривать не желает.
Адмиральша ушла из кабинета грустная.
"Он, очевидно, не хочет простить Сережу!" - думала она, не получив
объявления о помиловании строптивого сына.
А "строптивый сын" все это время приходил в отчий дом и уходил из
него с заднего крыльца. Большую часть времени он проводил в комнате Анны,
куда никогда не заглядывал отец. Там же он и ночевал, а сестра
перебиралась к матери. Туда же ему потихоньку Никандр приносил обед и
подавал чай. Все были уверены, что адмирал, отдавший приказание не пускать
Сережу в дом, не знает о присутствии сына, но адмирал отлично знал об
этом, хотя и делал вид, что ничего не знает.
Мать и Анна заботливо снарядили Сережу: они сделали ему статское
платье и дюжину голландских рубашек, чтобы ему было в чем съезжать на
берег в заграничных портах, и снабдили на дорогу деньгами - ведь до
производства в офицеры Сережа никакого жалованья получать не будет! На
снаряжение сына мать принуждена была заложить брильянтовую брошь, да Анна
великодушно отдала своему любимцу весь свой капитал, сто рублей,
подаренные ей отцом на именины. Не забыла Сережу и тетка.