"Константин Станюкович. Ужасный день" - читать интересную книгу автора

отстаиваться в свежую погоду! - не без раздражения ответил старый штурман.
Лаврентий Иванович, однако, скрыл, что еще вчера, как только задул
норд-вест, он доложил капитану о "подлости" этого ветра и крайне осторожно
выразил мнение, что лучше бы уходить отсюда. Но молодой, самолюбивый и
ревнивый к власти капитан, которого еще тешили первые годы командирства и
который не любил ничьих советов, пропустил, казалось, мимо ушей замечание
старшего штурмана и ни слова ему не ответил.
"И без тебя, мол, знаю!" - говорило, по-видимому, самоуверенное и
красивое лицо капитана.
Старый штурман вышел из капитанской каюты, несколько обиженный таким
"обрывом", и за дверями каюты проворчал себе под нос:
- Молода, в Саксонии не была!
- А все-таки, Лаврентий Иваныч, вы бы доложили капитану! - проговорил
лейтенант Чирков, несколько смущенный словами старого штурмана, хотя и
старавшийся скрыть это смущение в равнодушном тоне голоса.
- Что мне соваться с докладами? Он сам видит, какая здесь мерзость! -
с сердцем ответил Лаврентий Иванович.
В эту минуту на мостик поднялся капитан и стал оглядывать горизонт,
весь покрытый зловещими черными тучами. Они, казалось, все росли и росли,
охватывая все большее пространство, и, разрываясь, с поразительной
быстротой поднимались по небосклону. Дождь перестал. Кругом, у берегов,
прояснялось.
- Баркас еще не отвалил? - спросил капитан вахтенного.
- Нет.
- Поднять позывные!
В спокойном обыкновенно голосе капитана едва слышна была тревожная
нотка.
"Небось теперь тревожишься, а вчера и слушать меня не хотел!" -
подумал старший штурман, искоса взглядывая на капитана, стоявшего на
другой стороне мостика.
- То-то молода, в Саксонии не была! - прошептал Лаврентий Иванович
любимую свою присказку.
- Баркас отваливает! - крикнул сигнальщик, все время смотревший на
берег в подзорную трубу.
Сильный шквалистый порыв ветра внезапно ворвался в бухту, пронесся по
ней, срывая гребешки волн, и прогудел в снастях. "Ястреб", стоявший против
ветра, шутя выдержал этот порыв и только слегка дрогнул на своих туго
натянутых якорных канатах.
- Прикажите разводить пары, да чтобы поскорей! - сказал капитан.
Вахтенный офицер дернул ручку машинного телеграфа и крикнул в
переговорную трубку. Из машины ответили: "Есть, разводим!"
- Отправьте угольные лодки на берег! Чтоб все было готово к съемке с
якоря! - продолжал отдавать приказания капитан повелительным, отрывистым и
слегка возбужденным голосом, сохраняя на лице своем обычное выражение
спокойной уверенности.
Он заходил, заложив руки в карманы своего теплого пальто, по мостику,
но поминутно останавливался: то вглядывался озабоченным взором в свинцовую
даль рокотавшего моря, то оборачивался назад и в бинокль следил за
баркасом, который медленно подвигался вперед против встречной зыби и
ветра.