"Константин Михайлович Станюкович. На "Чайке" ("Морские рассказы")" - читать интересную книгу автора

резким металлическим блеском, словно у вспугнутого волка, почуявшего
опасность.
И капитан, весь насторожившийся, прислушивался к доносившемуся сквозь
закрытый люк глухому гулу ветра и свисту его в снастях.
Выражение напряженной тревоги исчезло с его бледного, истомленного лица
с морщинами на высоком лбу.
Корма по-прежнему поднималась и опускалась с стремительной
правильностью. Переборки скрипели с однообразной, раздражающей певучестью. В
доносившемся сверху гуле не было ничего угрожающего.
"На руле зевнули, подлецы!" - решил капитан и достал из кармана теплого
вязаного жилета часы.
- Третий час! - проговорил он и, казалось, еще более успокоился, так
как с полуночи до четырех на вахте стоял лейтенант Адрианов, исправный,
хороший офицер, на которого капитан полагался.
- Рябка! - крикнул во все горло капитан.
- Есть! - донесся из-за дверей громкий басок.
И вслед за тем в каюту вошел, балансируя на уходившем из-под ног полу,
небольшого роста, коренастый вестовой с заспанным, пучеглазым и довольно
продувным лицом, человек лет за тридцать, и остановился у стола,
придерживаясь за него рукой, чтобы не упасть.
- Кипяток есть?
- В готовности, вашескобродие!
- Медведя!
- Есть, вашескобродие!
И вестовой хотел было уйти, выписывая ногами мыслете, чтобы готовить
"медведя", до которого и сам был охотник, как капитан сказал:
- Двери открой. Жарко. Верно, жарил, пока я спал?
- И вовсе пронзительная погода, вашескобродие! Подложил маленько! -
докладывал Рябка, указывая пальцем на маленькую железную, раскаленную
докрасна печку, стоявшую недалеко от дверей.
- Скотина! Когда ты поумнеешь?
- Не могу знать, вашескобродие! - с напускною простоватостью отвечал
Рябка.
- То-то... нажарил, дурак!.. А что у тебя там грохнуло, а? Опять
что-нибудь разбито?
- А графин, вашескобродие, упал из гнезда! - проговорил виновато,
моргая глазами, вестовой.
- Из гнезда?.. Я вот тебе гнездо на роже сделаю, если еще из гнезда
что-нибудь упадет... Понял?
- Понял, вашескобродие!
- Ступай и живо медведя... Да поумней, смотри!
- Есть! - отвечал Рябкин.
И, благополучно выбравшись из каюты, шепнул себе под нос:
- Ты-то у меня очень умен, скажи пожалуйста! Только и есть ума, что
ругаться!
Произнес он эти слова без злобы, а больше из зубоскальства. Рябка вот
уже четвертый год как "околачивался", по его выражению, в вестовых и доволен
был своим положением, находя, что вестовым быть куда лучше, чем строевым,
"форменным", матросом. Трудное, полное опасности матросское дело не по душе
было трусоватому Рябке. В вестовых куда покойнее. Ни трудной работы, ни