"Константин Михайлович Станюкович. Похождения одного благонамеренного молодого человека, рассказанные им самим" - читать интересную книгу автора

я.
Я чувствовал, как кровь приливала к голове, и хотел убежать в свою
комнату, но близость молодой женщины притягивала меня. Я совсем приблизился
к ней.
- Ну, что, довольны вы теперь?
Она улыбнулась, заглянула мне в глаза с какой-то лукавой нежностью и
шепнула:
- Правда? Вы не влюблены в эту девушку?..
Вместо ответа я вдруг обнял ее. У меня закружилась голова. В первый раз
я прижимал к своей груди женщину.
Она тихо вскрикнула, отскочила в сторону и заметила:
- Вы смеетесь... Вы меня не любите!
- Люблю, люблю! - крикнул я в каком-то бешеном порыве.
Она порывисто бросилась ко мне на шею и осыпала меня поцелуями, как
безумная, повторяя самые нежные слова любви.
Когда я вернулся в свою комнату, мне вдруг сделалось стыдно. Я хотел на
другой же день сказать ей, что я ее обманул, что с моей стороны был только
порыв и больше ничего, но ничего не сказал.
Софья Петровна была дочь содержанки. История ее очень проста. Она
училась в школе, потом молодой девочкой попала на содержание к богатому
старику, привязалась к какому-то юноше и потеряла в одно время старика и
любовника. Первый отказал ей в средствах; второй, узнав, что у нее нечего
занимать, бросил ее, предварительно обобравши.
- После этого мне ничего не оставалось, как броситься в воду, -
рассказывала мне Софья Петровна, - право, очень тяжело мне было, что
человек, которого я любила, так обманул меня. Уж я готова была исполнить
намерение и стояла у Николаевского моста, как меня удержал какой-то
господин. Он успокоил меня и приютил у себя. Это был доктор, добрый и
хороший, но больной человек. Я к нему привязалась, как собака, и прожила с
ним пять лет. Любить я его не любила как женщина. Он был больной, совсем
больной, а я молодая, но я любила его как спасителя и до смерти была верна
ему, хотя он этого и не требовал, и была его сиделкой. Два года тому назад
он умер и оставил мне три тысячи рублей. Я сняла квартиру и пускаю жильцов.
Вот и вся моя история!.. - заключила свой рассказ Софья Петровна.
Беда в том, что она не понимала меня и нередко в разговорах строила
планы, как я получу место и как мы будем жить вдвоем. Меня это коробило, но
я не разуверял ее. К чему?.. Она была так счастлива тем вниманием, которое я
оказывал ей, что жестоко было бы разочаровывать бедную. Да и я так спокойно,
экономно и уютно устроился, что мне не к чему было нарушать порядок своей
жизни. Я сумел ее отучить от ревнивых сцен, и так как обыкновенно
возвращался домой в девять часов, то не приходилось и объяснять ей, почему я
не желал бывать с нею в театре. Мы и без того проводили довольно времени
вдвоем, - к чему еще было показываться вместе?
Софья Петровна первое время была счастлива и веселилась как
сумасшедшая. Она поджидала меня вечером. Мы пили чай и потом оставались
одни. Она ласкала меня с какой-то безумной нежностью. Я сам был молод и
отдавался животной страсти с увлечением юноши, впервые близко
познакомившегося с женщиной.
Но через месяц я стал холодней. Софья Петровна потребовала объяснений.
Я сослался на болезнь, но она стала грустней и подозрительно заглядывала мне