"Константин Михайлович Станюкович. Матроска" - читать интересную книгу автора

по-настоящему следовало бы ходить в шляпке и бурнусе, а не то что
чумичкой... Только пожелай...
- Как вы полагаете, мадам? Вы кто такие будете: мадам или мамзель?
- Не угодно ли зайти в трактир?.. Мы вас угостим... Любите мадеру?
Вместо ответа матроска показывала кулак, и господа "чиновники",
несколько шокированные таким грубым ответом, пускали ей вслед:
- Экая мужичка необразованная... Как есть деревня!
Не оставляли Груню своим благосклонным вниманием, случалось, и молодые
мичмана.
Запуская на матроску "глазенапы", они при удобном случае преследовали
ее и спрашивали, где живет такая хорошенькая бабенка? Чем она занимается?
Можно бы ей приискать хорошее место. Отличное! Например, не хочет ли она
поступить к ним в экономки?.. Их всего трое...
- Что ты на это скажешь, красавица?
- Тебя как зовут?.. Куда ты идешь?
- Прелесть какая ты хорошенькая!.. Без шуток, поступай к нам в
экономки... хоть сегодня... сейчас... И кто из нас тебе понравится, тот
может тебя целовать сколько угодно... Согласна?
- Да ты что же, немая, что ли?
Матроска делала вид, что ничего не слышит, и прибавляла шагу. И только
ее белое красивое лицо, с прямым, слегка приподнятым носом, высоким лбом и
строго сжатыми губами, алело от приливавшего румянца, и порой в ее серых
строгих глазах мелькала улыбка.
Ей втайне было приятно, что на нее, простую бедную матроску, обращают
внимание даже и господа.
Обыкновенно Груня не отвечала ни на какие вопросы и предложения уличных
ухаживателей.
"Пускай себе брешут, ровно собака на ветер!" - думала она и, не
поворачивая головы, шла себе своей дорогой. Но если уж к ней очень
приставали, она внезапно останавливалась и, прямо и смело глядя в глаза
обидчикам, строго и властно, с какою-то подкупающею искренностью простоты,
говорила своим резким, низким голосом:
- Да отвяжитесь, бесстыдники! Ведь я мужняя законная жена!
И, невольно смущенные этим открытым, честным взглядом, полным
негодования, бесстыдники поворачивали оглобли, рискуя в противном случае
познакомиться с самыми отборными и язвительными ругательствами, а то и с
силой руки недоступной матроски.
Через год после того, как Груня приехала из деревни к мужу в Кронштадт,
уже все искатели уличных приключений знали тщету своих ухаживаний и оставили
матроску в покое.


II

В это майское погожее утро Груня возвращалась домой с узлом грязного
белья, только что взятого ею от одной барыни, на семью которой она постоянно
стирала. Узел был большой, а дорога - не близкая. Несколько утомившаяся
после быстрой ходьбы, матроска свернула в глухой переулок и остановилась
передохнуть. Опустив узел наземь, она помахала вытянутой затекшей рукой и
затем стала оправлять сбившийся на голове платок, как к ней совсем