"Константин Михайлович Станюкович. Решение" - читать интересную книгу автора

следы красоты и дышало жизненностью и здоровьем. Большие черные глаза,
осененные густыми длинными ресницами, были полны жизни, красивы и строги.
Несмотря однако на эту строгость взгляда, и в этих глубоко сидящих глазах с
темными кругами и маленькими "веерками" у висков, и в лице, и в нервной,
порывистой походке, и во всей этой маленькой сухощавой фигурке чувствовался
страстный и впечатлительный темперамент южанки.
Черные, как смоль, роскошные волосы с узенькой серебристой прядкой,
красиво белевшей на черном фоне, были гладко зачесаны назад и собраны в виде
коронки на темени. Видно было, что Варвара Александровна дорожила внешностью
и одевалась с кокетливой изысканностью женщины, желающей нравиться. Домашнее
черное кашемировое платье с вырезом у шеи, закрытом пластроном, затканным
серебряным шитьем, отлично сидело на ее статной фигурке и шло к ней.
Варвара Александровна отерла платком слезы, распространив по комнате
тонкий аромат ириса, и меланхолическим взором обвела свою спальню, - уютную
комнату с пылающим огнем камина, убранную со вкусом и тонким умением опытной
женщины, понимающей значение хорошо свитого гнездышка, - с мягкой мебелью,
располагающей понежиться на отдыхе, красивыми вещицами на письменном столике
и этажерках, с цветами, ковром во всю комнату, красным фонариком и атласной,
расписанной цветами, ширмой, за которой стояла кровать под белоснежным
кружевным парижским покровом.
Эта, прежде столь любимая, комната возбуждала теперь в Варваре
Александровне одни лишь горькие воспоминания оскорбленной женщины и
безвинной страдалицы.
Еще бы! Сколько было здесь сцен! Сколько в ней пролито слез за
последний год! Сколько она тут выстрадала! Сколько провела бессонных долгих
ночей с печальными думами в скорбном одиночестве в то время, как "этот
человек", возвратившись на заре и прокравшись чуть слышными шагами,
безмятежно храпел у себя в кабинете!
Жесткое, злое выражение внезапно искривило лицо маленькой женщины и
сверкнуло острым блеском в глазах. Ей почему-то вдруг живо припомнилось
несколько затрудненное объяснение "этого человека", когда он, год тому
назад, совершенно неожиданно перебрался в кабинет. И каким заискивающим,
подлым тоном говорил он тогда!
"Ему, видите ли, удобнее спать в кабинете. Он иногда поздно
возвращается и не хочет беспокоить Вавочку. И наконец он не выносит света
лампады!"
А прежде выносил?!
- О, подлый, лживый человек! К чему он лгал? Ему просто хотелось
скрывать свои поздние возвращения... Он и тогда уже не любил меня! -
прошептала Варвара Александровна, полная злобного презрения к этому лживому
человеку.
Она без всякого сожаления бросит его и сегодня же, когда он вернется со
службы, объявит ему о своем бесповоротном решении. Небойсь, его передернет
от такого сюрприза - он все же любит детей - и, вдобавок, скандал... Жили
двенадцать лет, и его бросает жена, безупречная, честная жена...
- Как-то отмолчится он на этот раз. Заговорит-таки наконец,
за-го-во-рит! - протянула вслух Варвара Александровна с ядовитым сарказмом в
тоне.
И, разумеется, не отказала себе затем в маленьком, невинном
удовольствии: вообразить "передернутую" изумлением физиономию "этого