"Константин Михайлович Станюкович. История одной жизни" - читать интересную книгу автора

его соображениям, порка. В такие моменты Антошка с страстной горячностью
молился богу, сочиняя сам молитвы, приноровленные исключительно к
обстоятельствам дела. Он просил всемогущего, чтобы он послал ему хорошую
выручку или чтобы запретил подлому черту "дяденьке" наказывать его ремнем, а
в некоторых случаях, когда молитвы его не бывали услышаны и Антошка
возвращался из комнаты "дяденьки" с исполосованной спиной, - он обращался к
господу богу с молитвами уже самого нехристианского характера, а именно:
просил, чтобы "дяденьку" разразило на месте, а "рыжую ведьму" взяли черти.
Затем он часто упоминал имя божие и особенно Христа-спасителя во время
нищенства, а во время своей торговой деятельности клялся и божился, призывая
господа бога в доказательство доброкачественности и дешевизны спичек,
конвертов и бумаги, - с расточительностью, воистину греховной.
Таково было религиозное поведение Антошки.
И потому, когда княгиня задала ему последний вопрос, он, решительно не
знавший, что молиться следует каждый день, а не тогда только, когда грозит
встрепка, добросовестно сознался, что каждый день не молится.
И, сознавшись, тотчас же раскаялся, что не соврал, так как опять
увидел, как неодобрительно княгиня покачала головой и снова черкнула что-то
в своей книжке...
Решительно, конец визита подгадил все. "Теперь тютю и графская шуба и
рубль!" - подумал Антошка, прозревая, как опытный наблюдатель, в серьезном
выражении красивого лица княгини и особенно в ее глазах, больших, строгих,
темно-серых глазах, что-то недовольное и малообещающее.
- Ты знаешь какую-нибудь молитву?
Увы! Антошка не знал ни одной молитвы, кроме вдохновенных молитв
собственного сочинения.
Соврать было решительно невозможно. Эта "занозистая княгиня", как уже
мысленно окрестил ее Антошка, сейчас же поймает.
И Антошка, испытывая чувство подавленности и некоторого раздражения,
далеко без прежней развязности проговорил:
- Не знаю.
Снова зачиркал карандаш. И опять вопрос:
- И "Отче наш" не знаешь?
- Не знаю! - угрюмо, опуская на ковер глаза, прошептал Антошка.
- Бедный мальчик! - промолвила княгиня, отметив в книжке, что Антошка
не знает даже "Отче наш".
Но это восклицание не приободрило Антошку и только отозвалось в его
ушах, но не проникло в сердце.
Снова наступило молчание.
Антошка с удовольствием готов был бы дать тягу, значительно
разочаровавшись в настоящих княгинях, которые, вместо того чтобы дать
мальчику на бедность и приказать его накормить, нудят его допросами, не
принимая в соображение, что он задыхается от жары.
"Нечего сказать, княгиня!"
То-то он расскажет "графу", как она донимала. И что за беда, что он не
знает молитв. Он может их выучить, если на то пошло!
- Я подумаю, что для тебя можно сделать, мальчик! - проговорила,
наконец, княгиня и пожала пуговку электрического звонка.
Явился лакей.
- Проводите мальчика на кухню. Пусть он там подождет. Что, все