"Кристофер Сташефф. Вечная жизнь Святого Видикона Катодного ("Чародей") " - читать интересную книгу автора

неправда, но оно вдохновит очень многих.
- Воистину так - ибо все члены вашего Ордена должны были поработать
инженерами, прежде чем смогли стать монахами, верно?
- Верно.
- Тогда как же мы можем утверждать, что произошли от святого
Видикона? - осведомилась сестра Патерна-Теста. - Мы же не инженеры, а
учителя и целители.
- Целители человеческих душ, - напомнил аббат, - а я никак не могу
отделаться от мысли, сестра Патерна-Теста, что столь сложный объект, каковым
является мозг, должен быть подвержен замешательству и парадоксам не меньше
любого компьютера.
Теперь сестра Патерна-Теста улыбнулась с неподдельной теплотой, и ее
лицо, когда она склонилась и накрыла его руки своими, сияло.
- Поверьте мне, святой отец, - в этом человеческий мозг превосходит
любой компьютер.

Когда святой отец наш Видикон схватился за высоковольтный провод и не
отпускал его даже в смерти своей, чтобы слова его святейшества Папы через
спутники могли достигнуть всех телепередатчиков мира спасения ради нашей
Святой католической церкви - да, когда свершил он сей подвиг духа и через
это погиб за веру, в тот нескончаемый миг ослепительной боли его
поддерживала и давала силы уверенность в том, что, приняв смерть
мученическую, он отправится прямиком на небеса и к лику святых причислен
будет.
Сколь же глубока была бездна смятения его, когда боль притупилась и
пришел он в сознание и обнаружил, что падает во тьму, в холоде, который
леденит его душу. Вдалеке заметил он несчетные солнца, и понял он, что летит
сквозь пустоту и это его нескончаемое падение - и не падение вовсе, а лишь
отсутствие гравитации. О да, он узнал это место, ибо не было в нем ничего, и
страх овладел душой его, ибо таков, знал он, должен быть ад: пустота,
лишенная всякой жизни.
И тогда, охваченный ужасом, вскричал он в гневе своем:
- Господи! За Тебя отдал я жизнь свою! За что Ты отверг меня?
Но едва сорвались слова эти с губ его, как раскаялся он, и назвал себя
глупцом маловерным за то, что даже теперь, в смерти своей, усомнился в том,
что Христос не оставит его.
А следом за этой мыслью снизошло на него ослепительное, словно молния,
озарение: понял он, что если воистину, отдал он жизнь свою ради того, чтобы
обхитрить демона Извращенности и упрямством своим посрамить самого лукавого,
должен он ожидать обратного тому, на что надеется, и если отдал он Господу
душу свою, ожидая воскреснуть в райских кущах, то ждет его бездна ада.
И вернулось к нему мужество, а за ним и решимость его, ибо понял он: не
окончена еще борьба, но лишь начата сызнова, и если ищет он рая, то придется
ему заслужить его. И задумался он: а святые, те, что пребывают с Господом,
могут ли считать, что закончены их труды земные - или вечно они сражаются с
силами зла?
И увидел он ясно свое предназначение, и понял святой, зачем попал он в
пустоту эту. Враг, с которым боролся он всю жизнь свою, не сложил еще
оружия - и теперь отец Видикон восстанет против него и взглянет в лицо его.
Так подумал он, и замедлилось вдруг падение, и увидел он разверстый во