"Джессика Стил. Правдивый лжец" - читать интересную книгу автора

принять ее страсть, удовлетворить желания, которые породил в ней, - так
почему же он отпрянул от нее? - О! - воскликнула она, когда какая-то
частичка ее мозга снова обрела способность мыслить. - О, Макс, извини...
твоя нога! Я...
- Забудь об этом, - прорычал он; и холодный душ не произвел бы такого
действия, как его тон. У него пропало желание заниматься любовью с ней.
- Забыть? - растерянно вырвалось у Элин. Но гордость, проснувшаяся в
ней с небывалой, яростной силой, помогла ей справиться с чувствами. Силы
небесные, она не будет клянчить! Она еще не пришла в себя окончательно, но
уже говорила: - С-считай, что все забыто! - Оставалось надеяться, что всему
виной адская боль, которую причиняет ему нога. Она нашла взглядом свои
сапоги у камина, но невозможно было потянуться к ним у него на глазах. Нет.
Хотя минуту назад она отдавала в его полную власть свое обнаженное тело,
теперь он не увидит и руки. - Если ты будешь так добр, что п-подашъ мои
сапоги, - попросила она срывающимся голосом, - я вернусь в гостиницу.
Она уже застегивала бюстгальтер и тянулась за блузкой, когда он хрипло
объявил:
- В таком состоянии ты никуда не поедешь! - Как же она ненавидела его
за то, что он так хорошо знает женщин, знает, в каком она сейчас состоянии,
в каком смятении все ее чувства! - Ты можешь занять спальню. Я посплю здесь.
Черта с два, подумала она, но тут же заколебалась. Во-первых, поскольку
Макс совершенно оставил мысль заниматься любовью с ней, нежелательный ночной
гость ей не грозит, а во-вторых - она посмотрела на деревянные подлокотники
кушетки, - во-вторых, тот, кто будет спать здесь, проведет отвратительную
ночь!
Он заслужил худшего, но для начала сгодится и это.
- Спасибо, я принимаю приглашение! - фыркнула она и, подхватив
остальную одежду, заторопилась из гостиной в единственную спальню.
Но, закрыв за собой дверь, она поняла, что не у Макса будет самая
тяжелая ночь в этом доме!


ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Ночь казалась бесконечной, и никогда еще Элин так не радовалась робким
знакам рассвета на сереющем небе. Голова болела от бессонницы и мучительных
мыслей, терзавших ее все эти часы. Поначалу эмоциональное истощение вообще
не давало ей думать. Но по мере того, как успокаивались чувства, ее начали
осаждать безответные "почему... почему... почему?"
Почему Макс остановился? Почему так внезапно? Как он мог? Она забыла
обо всем на свете - как же он мог остановиться?
Она почему-то была уверена, что дело не в поврежденной ноге. Не было и
тени боли в голосе, когда в ответ на ее слова о ноге он хрипло бросил:
"Забудь это!" Значит, испытывай он страсть, которая охватила ее... и его,
как ей в тот момент казалось, испытывай он что-то, хоть слабо напоминавшее
ее ощущения, он не смог бы вот так вдруг оторваться от нее. Вот он, ответ,
сообразила она, в третий раз поставив себе эти "почему?". Вполне очевидно,
что Макс, в отличие от нее, не терял голову.
Но что же остановило его? Может быть, она была слишком настойчива? Элин
вспыхнула при этой мысли. Она не сопротивлялась ни минуты - так ведь? Может