"Джессика Стил. Правдивый лжец" - читать интересную книгу автора

ошиблась. Хуже того, он понял подоплеку ее ответа и не собирался ее щадить.
- Похоже, тебе пришлось побороть в себе толботовскую гордыню, прежде
чем подать заявление на мой пинвичский завод, - с вызовом предположил он. -
Кажется, ты даже обвиняешь в чем-то меня?
Загнанная в угол, а вернее, оказавшись там по собственному почину, Элин
выпрямилась, взглянула ему в лицо и, запинаясь, пустила в ход упомянутую
непомерную гордыню.
- Конечно, мне пришлось поступиться самолюбием. Моя семья была
удивлена, узнав, что я устраиваюсь на работу к сопернику и...
- К сопернику?..
Элин проигнорировала его искреннее или деланное изумление.
- ...и в фирму, которая сыграла главную роль в разорении Пиллингеров! -
сердито закончила она.
Но если Элин была настроена воинственно, то Макс оказался еще
воинственнее и не собирался оставлять за ней последнее слово.
- Не говори чепухи, - отрезал он.
- Чепухи?.. - вскинулась она.
- В разорении Пиллингеров виноваты только сами Пиллингеры и законы
рынка.
- Похоже, что с тобой законы рынка не так суровы, - съязвила она,
вступаясь за любимого отчима. - А мы прекрасно управлялись, пока ты не вышел
на сцену и не переманил наших лучших работников!
- Переманил! - в ярости повторил он. - Как ты могла заметить, я плачу
приличную зарплату...
- Намекаете на то, что если мы платили бананами, то и остались с
обезьянами? - взорвалась она. - Так позвольте напомнить вам, синьор
Дзапелли, что мы обучили этих людей...
- И превратили в слишком хороших работников для вашего жалованья, -
оборвал он. - Если вы не были достаточно предусмотрительны, чтобы связать их
контрактом...
- Мы полагались на порядочность!
- И очень глупо! Первый закон...
Но Элин уже не слушала. Разъяренная его наглой самоуверенностью, она
вскочила со стула и вылетела вон. Гнусная свинья! Как он смеет! Хитроумная
свинья... острый язык и такой же острый нюх на конъюнктуру!
Вылетев из ресторана, Элин не собиралась возвращаться в машину и
зашагала по дороге в противоположном направлении, кипя от злости. Надо было
остаться... надо было доказать ему! Но она так возмутилась его
высокомерием - Элин совершенно не приходило в голову, что собственное ее
высокомерие не уступало Максову, - что была готова залепить ему пощечину.
Когда закололо в боку, девушка замедлила шаг, потом остановилась
посмотреть на лыжников, пересекавших снежное поле, вспомнила, что эти гонки
называются "лыжный кросс", и начала успокаиваться.
И только тогда Элин подумала, что напрасно обзывает Макса свиньей. Это
ей, Элин, подложила свинью ее же любовь. Обычно Элин бывала объективной в
любом споре, но любовь сделала ее слишком неуравновешенной, и она уже не
могла мыслить разумно.
Элин повернулась и медленно пошла обратно, продолжая размышлять на
ходу. Плодом же этих размышлений была неприятная истина: если сравнивать
Макса и Сэма, то Макс - лучший бизнесмен. Она работала в обеих компаниях и