"Станислас-Андрэ Стиман. Шестеро обреченных" - читать интересную книгу автора

семей, однако они, по выражению Намотта, "быстро растратили всю монету", и
наконец терпение их отцов лопнуло, и те порвали с ними всякие отношения.
Что же касается самого Сантера, то он один в то время не воспринимал
это решение о пятилетней ссылке как отчаянный жест. В те годы Жорж в
промежутках между посещением бегов писал стихи и даже собрал их в небольшой
сборник, получивший признание и быстро разошедшийся, к большому возмущению
Намотта. Так что, им двигало лишь одно - страсть к приключениям, да,
пожалуй, волнение, которое еще в детские годы охватывало его при виде
освещаемого восходящим солнцем порта, когда в тумане раздается громкий голос
сирен, а пианино исполняет последние припевы.
Сев на кровати, Сантер включил свет... Неожиданно раздался звонок в
дверь.
Молодой человек жил в высотном доме, у которого было два входа. Кто же
это может быть, консьерж или же...
Звонок раздался вторично и долго дребезжал, нарушая тишину квартиры.
- Кто бы это мог быть? - снова прикинул Сантер. "Этот болван Жозеф,
конечно же, и не подумает встать"! Жозеф был слугой.
Встав, Сантер набросил халат и пошел открывать дверь.
- Вам телеграмма, месье.
- Телеграмма?
Но посыльный уже умчался, перепрыгивая через ступеньки.
Закрыв дверь, Сантер прислонился к ней спиной и затем сорвал
контрольную ленту телеграммы:
"БЫЛ ВМЕСТЕ НАМОТТОМ НА "АКВИТАНИИ" тчк. ПРИЕДУ ЗАВТРА ЕСЛИ СМОГУ тчк.
ЖЕРНИКО".


Глава III


Вечер, проведенный на Бермудах

В этот вечер Сантер отпустил своего слугу Жозефа, и ему самому пришлось
идти открывать дверь. Асунсьон поздоровалась легким кивком головы. Затем,
пройдя мимо хозяина дома с уверенностью, казалось, появившейся от давней
привычки бывать здесь, направилась прямо в гостиную и села в затененный ее
угол. Быстрым движением отбросила вуаль.
- Значит, я вновь увижу его... - задумчиво произнесла она.
Голос прозвучал нежно, ровно, несколько медленно. Вероятно, она была
взволнованна, однако вовсе не показывала этого.
- Вот телеграмма от него, - сказал Сантер, протягивая Асунсьон
телеграфный бланк, хотя еще часом раньше он сообщил ей текст по телефону.
Он встал и принялся расхаживать по комнате, заложив руки за спину и
опустив глаза, чтобы не видеть Асунсьон...
Действительно, зачем смотреть на нее, восхищаться ею, с благоговением
рассматривать черты лица, чтобы потом, когда она уйдет, как можно подробнее
восстанавливать ее образ. Это была совершенно бесполезная пытка. Эта женщина
была создана не для него, и Сантер знал это. И если в предыдущие дни он мог
еще утешать себя несбыточной надеждой, то...
Прошлой ночью, получив телеграмму Жернико, он до рассвета просидел за