"Стендаль "Жизнь Наполеона"." - читать интересную книгу автора

интересами людей, сидящих в канцеляриях, - иными словами, с
роковым влиянием эгоистичного Парижа[5].

[1] Замечания г-на Дальпоццо, Италия, 1817 год.
[2] Все удивлялись тому, что герцог де Шуазель так долго удерживал
власть, несмотря на происки г-жи Дюбарри. В тех случаях, когда
его положение становилось особенно шатким, он под предлогом
неотложных дел являлся к Людовику XV и спрашивал его о том, как
следует распорядиться пятью - шестью миллионами излишков,
получившихся благодаря проведенной им строгой экономии в военном
ведомстве: при этом он замечал, что неудобно было бы внести их в
королевскую казну. Король понимал, что это значит, и говорил
Шуазелю: "Посоветуйтесь с Бертеном; дайте ему три миллиона, а
остаток я дарю вам". Король не был уверен в том, что с преемником
Шуазеля ему будет так же легко столковаться.
[3] Иными словами, когда народ получит свободу печати.
[4] Людьми, платящими не менее ста франков налога.
[5] Все те писаки, которые позорят литературу и прислуживаются к
победителям, восхваляя их заносчивость и осыпая оскорблениями
побежденных, получают средства для жизни из какой-нибудь
канцелярии. См. биографии Мишо (Вильмен, Оже, Роже).



ГЛАВА XLVIII
О МИНИСТРАХ

Великим несчастьем для Наполеона было то обстоятельство, что на
престоле он проявил три слабости, отличавшие Людовика XIV.
Он по-ребячески увлекся великолепием придворной жизни; он
назначал министрами глупцов и, если и не заявлял, как Людовик XIV
по поводу Шамильяра, что он их воспитывает, то, во всяком случае,
считал себя способным разобраться в любом деле, как бы ни были
нелепы те доклады, которые они ему представляли. Словом, Людовик
XIV боялся талантливых людей, а Наполеон их не любил. Он держался
того мнения, что во Франции никогда не будет сильной партии,
кроме якобинцев.
Он устранил от дел Люсьена и Карно, выдающихся людей, обладавших
именно теми качествами, которых ему самому недоставало. Он любил
- или терпел около себя - Дюрока, князя Невшательского, герцога
Масского, герцога Фельтрского, герцога Бассанского, герцога
Абрантеса, Мармона, графа де Монтескью, графа Сессака, и т. д., и
т. д., - все они были людьми вполне порядочными и достойными
уважения, но общество, склонное к насмешке, всегда считало их
тупицами.
Когда отравленный воздух двора вконец развратил Наполеона и
развил его самолюбие до болезненных размеров, он уволил Талейрана
и Фуше, заменив их самыми ограниченными из всех своих льстецов
(Савари и герцог Бассанский).
Император дошел до того, что считал себя способным в течение